Четверо сыновей доктора Марча - [27]
Я в своей комнате. Снаружи слышен шум. Кто-то идет по коридору. Я наверняка знаю, кто это… Конечно же одна неосмотрительная особа. Но уверяю тебя, сегодня вечером ничего не случится. Можешь шпионить в свое удовольствие, дорогая, удачи тебе. Ты видела могилку своего предшественника-шпиона — вот что с ним стало.
Разумеется, она идет в гараж.
Я не любил Шерон. Я вообще никого не люблю. И никогда не любил. Я не слабак, слышишь? Тоже мне геройство — пачкать мой дневник отвратительными посланиями. Я запрещаю тебе это делать, старая дура, толстая корова, ты ни черта ни в чем не понимаешь!
Я хочу пить. Ты надеешься, что я попадусь в твою ловушку, надеешься загнать меня в угол. Ты что, принимаешь меня за несмышленого младенца? Я остаюсь здесь, весь взмокший, пока ты теряешь время, бродя по дому.
Ты никогда не думала о том, что я могу оказаться Дьяволом?
Уф, ну и прогулка! Я осмотрела лыжи — они все ободраны и исцарапаны. Кроме этого, придраться не к чему. Никаких засохших струек крови ни на одной из них. Какая жалость, что все происходит не в полицейском романе.
Вернувшись, я зашла в библиотеку, чтобы отхлебнуть глоток докторского бренди. Не люблю эту комнату. Она какая-то мрачная, затхлая, пропахшая табаком. Здесь хозяин работает.
Я села за его письменный стол. Роскошный стол из темного дуба.
Хочешь верь во все это, хочешь нет — разницы никакой. Должно быть, мой путь предначертан. (Как звучит! Это слово я выучила в тюрьме. Мишель всегда говорила: «Раз я убила своих ребятишек, значит, это мне было предначертано судьбой!» Бедная Мишель, сидеть ей там еще десять лет!)
Я провела рукой по крышке стола — сверху, потом снизу. Я люблю дерево. Погладила розовую промокательную бумагу, на которой остались отпечатки строк, очевидно, написанных недавно (интересно, сочтут ли меня хорошей рассказчицей те, кто прочтет мои записи?). Я вгляделась повнимательнее — люблю читать отпечатки на промокашках, они словно тайные послания.
Надо признать, я не была разочарована. Всего несколько слов: «Следующий будет твой». Конец письма. Его письма. Он заботливо просушил его, прежде чем отнести наверх. Значит, сегодня после обеда, пока в доме царила суматоха, он пробрался сюда и преспокойно написал все, что хотел.
И конечно же теперь я не могу вспомнить, заходил ли сюда кто-нибудь днем или нет.
Но это еще не все. Прочитав обрывок послания, я начала рыться в бумагах на столе. В какой-то момент я услышала шорох на лестнице и, перепугавшись, выхватила револьвер, но ничего не произошло.
Я замерла, ожидая услышать дыхание или посапывание, потому что ступенька могла заскрипеть, но не вздохнуть. Но нет, ничего такого. Я снова стала перебирать бумаги. Потом засунула руку по локоть под крышку стола (однажды я видела нечто подобное в фильме про секретные службы, и там это сработало) и нащупала твердый и плоский предмет. Я вытащила его. Это была небольшая книжечка в черном переплете с узором из красных листьев вдоль обреза, похожая на молитвенник. Очень изящная. Она была приклеена скотчем под крышкой стола.
Я открыла ее. Это оказался не молитвенник. Это был кошмар.
Ряд портретов, набросанных карандашом. Маленькая девочка, потом — мальчик, показавшийся мне знакомым, потом другие дети, потом Карен, Шерон и, наконец, я.
На всех лицах — застывшие улыбки. Рисунки превосходные. Только глаза на всех выколоты — то есть бумага разорвана, так что на каждом портрете видишь глаза следующего.
Я — последняя. Под моими пустыми глазами — красная промокашка. У меня красные глаза, и я улыбаюсь. И на каждом лице (их чуть ли не дюжина) — отпечаток руки, тоже ярко-красного цвета, словно кто-то ласкающим движением провел по щеке, но если присмотреться, то замечаешь, что это не человеческая рука, а тощая и когтистая рука Смерти.
На моем лице — такой же отпечаток Смерти. Ни у кого другого не может быть такой руки — с тремя длинными костлявыми пальцами. Она пытается коснуться моих губ.
Внезапно я понимаю, почему лицо мальчика кажется мне таким знакомым: это же один из близнецов! И тут я припоминаю, что нигде не видела их детских фотографий. На всех фотографиях, которые есть в доме, им не меньше двенадцати.
Что же здесь происходит? Я снова прилаживаю альбом на место липкой лентой — надеюсь, будет держаться. Я вся дрожу. Револьвер упирается мне в бедро. Кто-то играет со смертью и ее орудиями — кто-то, в своем безумии потерявший человеческое лицо.
8
Удары слева
Когда они ушли, я поднялась наверх и прочитала его дневник, «…могу оказаться Дьяволом?» Словно он знал, что я нашла в письменном столе. Я никогда не верила в этот вздор, не верю и сейчас. Он хочет запудрить мне мозги, вот и все, просто запудрить мозги, а из-за бренди я вижу монстра вместо обычного психа.
Просто он услышал, как я брожу по дому, и подумал, что я могу найти его «молитвенник». Тогда-то он и написал всю эту чушь о дьяволе, чтобы произвести на меня впечатление. Он как фокусник — всегда показывает не то, что есть на самом деле, чтобы отвлечь мое внимание. Отвлечь внимание от своего лица, которое у меня на виду, всякими трюками, дешевыми трюками цирка-шапито. Но утром у меня была ясная голова, сэр, никаких алкогольных паров, и я еще в состоянии рассуждать здраво!
Удачливый грабитель банков скрывается под обликом менеджера. Однажды он обнаруживает, что на него началась охота… Романом «Железная Роза» Б. Обер опровергает утверждение Буало-Нарсежака, что на идее близнецов невозможно построить детектив.
Загадочнее, чем «Сердце Ангела», страшнее, чем «Багровые реки».Брижит Обер по праву называют королевой триллера, единственной французской «Мисс Детектив», которая способна выступать в одной весовой категории с такими мэтрами, как Стивен Кинг и Жан-Кристоф Гранже. Ее перу принадлежат «Мастерская смерти», «Лесная смерть», «Железная роза», «Мрак над Джексонвиллем», «Четыре сына доктора Марча» и другие захватывающие истории, в которых смешиваются краски разных жанров.«Карибский реквием» – один из наиболее увлекательных романов писательницы – впервые публикуется на русском языке.
Роман "Четыре сына доктора Марча" сделал имя Брижит Обер, восходящей звезды детективного жанра, знаменитым. Кто же из четырех сыновей доктора Марча убийца? Читайте захватывающий дневник — исповедь маньяка.
Элиз Андриоли стала жертвой террористического акта, и теперь она прикована к инвалидному креслу, лишена зрения и речи, а с окружающими общается при помощи записок, которые пишет вслепую здоровой левой рукой. Дядя Элиз приглашает ее вместе с верной сиделкой Иветт к себе в Кастен, маленькую деревню в горах, славящуюся своим горнолыжным курортом. Однако для Элиз этот райский уголок превращается в сущий ад. Вскоре после ее приезда в местечке происходит жестокое убийство, и кто-то начинает недвусмысленно угрожать самой Элиз.
Королева французского детектива рассказывает невероятную историю безумия, бессилия, любви и смерти. Парализованная слепонемая красавица — остановит ли она серийного убийцу восьмилетних детей? Сумеет ли сама избежать смертельной опасности? В русском переводе роман выходит впервые.Перевод с французского Елены Капитоновой.
Брижит Обер не случайно называют «королевой триллера» – во Франции она самый титулованный писатель, работающий в этом жанре, автор множества захватывающих и зловещих историй, таких как «Четыре сына доктора Марча», «Лесная смерть», «Карибский реквием», «Кутюрье смерти» и других. Ее имя стоит в одном ряду с такими мастерами, как Себастьян Жапризо и Жан Кристоф Гранже.«Мрак над Джексонвиллем» – один из самых шокирующих ее романов. Критики сравнивают его с лучшими произведениями Стивена Кинга.Серия жестоких, необъяснимых убийств вызывает панику в маленьком американском городе.
Действие романа происходит в США на протяжении более 30 лет — от начала 80-х годов прошлого века до наших дней. Все части трилогии, различные по жанру (триллер, детектив, драма), но объединенные общими героями, являются, по сути, самостоятельными произведениями, каждое из которых в новом ракурсе рассматривает один из сложнейших вопросов современности — проблему смертной казни. Брат и сестра Оуэлл — молодые австралийские авторы, активные члены организации «Международная амнистия», выступающие за всеобщую отмену смертной казни.
Страшные истории о преступлениях, совершённых подростками. Встречаются даже серийные маньяки. Некоторые вышли на свободу! Есть и девочки-убийцы… 12 биографий. От этих фактов холодеет кровь! Безжалостные маленькие монстры, их повадки, преступления и наказания… В Японии, Англии, России, США, Украине… Почему такое бывает? Случайность, гены, алкоголизм, бедность, неправильное воспитание, вина родителей или общества?
В пригороде Лос‑Анджелеса на вилле Шеппард‑Хауз убит ее владелец, известный кардиолог Ричард Фелпс. Поиски киллера поручены следственной группе, в состав которой входит криминальный аналитик Олег Потемкин, прибывший из России по обмену опытом. Сыщики уверены, убийство профессора — заказное, искать инициатора надо среди коллег Фелпса. Но Потемкин думает иначе. Знаменитый кардиолог был ярым противником действующей в стране медицинской системы. Это значит, что его смерть могла быть выгодна и фигурам более высокого ранга.
СТРАХ. КОЛДОВСТВО. БЕЗЫСХОДНОСТЬ. НЕНАВИСТЬ. СКВЕРНА. ГОЛОД. НЕЧИСТЬ. ПОМЕШАТЕЛЬСТВО. ОДЕРЖИМОСТЬ. УЖАС. БОЛЬ. ОТЧАЯНИЕ. ОДИНОЧЕСТВО. ЗЛО захватило город N. Никто не может понять, что происходит… Никто не может ничего объяснить… Никто не догадывается о том, что будет дальше… ЗЛО расставило свои ловушки повсюду… Страх уже начал разлагать души жителей… Получится ли у кого-нибудь вырваться из замкнутого круга?В своей книге Алексей Христофоров рассказывает страшную историю, историю, после которой уже невозможно уснуть, не дождавшись рассвета.
Запретная любовь, тайны прошлого и загадочный убийца, присылающий своим жертвам кусочки камня прежде чем совершить убийство. Эти элементы истории сплетаются воедино, поскольку все они взаимосвязаны между собой. Возможно ли преступление, в котором нет наказания? Какой кары достоин человек, совершивший преступление против чужой любви? Ответы на эти вопросы ищут герои моего нового романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В Осло обнаружены трупы двух молодых женщин, умерщвленных с помощью неизвестного орудия. Безжалостный убийца подкрадывается к своим жертвам бесшумно, как леопард, отнимая у них жизнь с изощренной жестокостью. Следствие топчется на месте, и Харри Холе вызывают из бессрочного отпуска. Пока полицейское начальство пытается использовать его в межведомственной борьбе, измученному охотнику предстоит пройти долгий путь по кровавому следу хищника…
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.