Четверо отважных - [13]

Мы уже знаем историю этого похода. Ширшов работал во время рейса с таким же увлечением, как и на «А. Сибирякове». Его окружали друзья по прошлогоднему рейсу: О. Ю. Шмидт, В. И. Воронин, Я. Я. Гаккель, художник Ф. П. Решетников, кинооператор М. А. Трояновский и многие другие. Не было только заботливого друга и наставника В. Ю. Визе — он в это время возглавлял другую экспедицию. Ширшов собирал морской планктон сетками, проводил обработку и анализ собранного материала, заполняя своим четким почерком страницу за страницей полевого журнала. Он находил также время, чтобы помогать своим товарищам, в первую очередь гидрохимику П. Г. Лобзе.

Когда же начался дрейф во льдах, работы прибавилось. Через разводья и трещины во льдах научные работники регулярно брали научные станции[5]. Работы продолжались и после гибели парохода во время жизни на льду.

О. Ю. Шмидт со своими научными сотрудниками в эти дни не раз обсуждали возможность организации временных научных станций на дрейфующих льдах, используя опыт челюскинцев. В этих беседах живейшее участие принимал и Петр Петрович Ширшов. Он говорил своим товарищам:

— Фритьоф Нансен предлагал забросить самолетами несколько человек в высокие широты Арктики и оставить их зимовать на дрейфующем льду в специальном домике-палатке. Дрейф челюскинцев доказал справедливость идеи Нансена. Мы на собственном опыте убедились, что из случайного материала, которым располагали, можно построить жилище, пригодное для существования и работы на льду даже в условиях полярной ночи… Опасность зимовки на дрейфующем льду? Это преувеличено. При сжатии такой домик и продовольственные склады можно перенести на более прочное место. Единственно, что тревожит — это доставка на лед людей, продовольствия и топлива и снятие их через год самолетами. Их страна пока не имеет. Но верю, будут… Научные работники за период, продолжительного дрейфа проведут ценные исследования белого пятна Полярного бассейна, циклонов, течений, атмосферы неведомого до сего времени района Мирового океана. Я давно мечтаю быть участником такой зимовки…

— Вы будете участником такой зимовки. Обещаю вам это, — отозвался О. Ю. Шмидт.

Вот так и получилось, что в повседневной жизни и работе на льду в лагере Шмидта окончательно созрел план первой воздушной экспедиции на Северный полюс и создания на дрейфующем льду научной станции.

После вывоза челюскинцев героями-летчиками на материк полярная эпопея у Ширшова еще не закончилась. В группе самых молодых и сильных он совершил пешеходный маршрут в полярную ночь пешком (на всю группу была только одна санная упряжка собак для рюкзаков) 360 км по Чукотке из Ванкарема в Уэлен, где их поджидал пароход.

Достойной наградой за подвиг во льдах Ширшову был орден Красной Звезды — вторая правительственная награда с промежутком в один год.

Казалось бы, что после столь тяжелых испытаний и нервных переживаний, после такой высокой оценки партией и правительством героизма челюскинцев можно было бы отдохнуть на Большой земле, но не таков был характер Ширшова. Он снова, как и Кренкель, стремится в Арктику продолжать изучение жизни в водах ее морей. И в навигацию 1935 г. он снова на борту корабля — в этот раз в составе комплексной арктической экспедиции на ледоколе «Красин». Эта экспедиция проводилась в Чукотском море под руководством крупного исследователя морей Восточной Арктики Г. Е. Ратманова, Ледовые условия оказались благоприятными, что дало возможность участникам экспедиции поработать очень плодотворно и собрать много интересных материалов. Так, им удалось провести исследования к северу от острова Врангеля, достигнуть 73°30’ с. ш. Здесь Ширшовым было сделано важное открытие: на глубинах 100-120 м были обнаружены микроорганизмы атлантического происхождения.

Эти данные подтвердили ранее высказанные Петром Петровичем положения, что по составу планктона гидрологи могут определить направления течений в морях Арктики.

По возвращении из экспедиции осенью 1935 г. Ширшова ждала очередная награда: в этот раз за выдающиеся работы по гидробиологии морей Арктики ему была присвоена ученая степень кандидата биологических наук без защиты диссертации. Это была вполне заслуженная награда.

В трех больших арктических экспедициях — на «А. Сибирякове», «Челюскине» и «Красине» — П. П. Ширшов приобрел авторитет крупного морского гидробиолога, исследователя полярного растительного планктона. И вместе с тем круг его научных работ расширился, он начал заниматься также гидрологией и гидрохимией. В результате исследований, проведенных в этих трех экспедициях, Петр Петрович опубликовал несколько научных работ о связях изменений фитопланктона с ледовитостью арктических морей. В этих работах Ширшов установил связи между сезонными колебаниями расцвета фитопланктона и состоянием льдов в Северном Ледовитом океане, детально проследил изменения фитопланктона в зависимости от близости льдов и их дрейфа в данном районе моря. Эти работы имели не только научное, но и практическое значение, так как давали данные для составления прогноза состояния льда и для мореплавания в арктических морях. Владение различными научными методами позволило, таким образом, Петру Петровичу по-новому осветить гидробиологические явления в морях Арктики и их роль в изучении океанографической характеристики района. Приступая к работам в первой арктической морской экспедиции на «А. Сибирякове» в качестве узкого специалиста по фитопланктону, Петр Петрович через три года, к концу экспедиции на «Красине», уже стал авторитетным полярным океанографом широкого профиля.