Четверо и один - [17]

— Я пройдусь, — Михаил встал, оправил перевязь. — Налажу контакт с ханасийцами, а там глядишь…

— С Ардой? — ухмыльнулся Чет. — Думаешь, вы физиологически совместимы?

— Циник, — нахмурилась Лаони. — Иди Мик, любая информация нам как манна небесная…

— Значит, можно? Спасибо. — Михаил, не торопясь, выбрался под открытое небо и замер на крыльце. В лицо плеснуло запахами обжитого лагеря и нагретого солнцем поля.

Холмистая местность, украшенная живописными рощицами, чуть дальше сливавшимися в лесную чащу, в дневном свете играла сочным золотом и изумрудом. Средь лент голубоватого дыма кострищ просматривались солдаты … Мужчины и женщины, они отдыхали после ночного празднества — спали, ели, болтали о пустяках, проверяли амуницию и с ленцой созерцали розоватые облака. Образ войны затерялся в обыденности картины — точно Враг исчез, растворился, прихватив с собой угрозу и вернув миру исконный покой. Обыденности легко поддаться, забыв о цели, расслабиться… Настройщик встряхнулся.

— И вам того же, — кивнул он в ответ на поклоны детей Ханаси. Стремясь укрыться от внимательных кошачьих глаз, Михаил свернул с проторенных троп на первозданный травяной ковер и вышел на берег озера. Темная гладь воды качнулась навстречу, раздался тихий умиротворяющий плеск.

Неподалеку на прибрежный песок выбралась молодая ханасийка. Увидев Хранителя, она, презрев наготу, обстоятельно ему поклонилась и принялась неторопливо одеваться. Очаровательная пастораль… Михаил скинул куртку, расстелил ее на траве и сел. Солнце мягко коснулось лица, позволяя забыть о Вечности, — бросить в воду горсть гальки, сорвать травинку и вдохнуть ее горьковатый запах…

— Не переутомился? — на берег ступили Лаони, Четрн и Ор. Вид они имели несколько растерянный.

— Их поза ниц меня утомила, — фыркнул Чет, закуривая. Михаил покосился на него. — Ходят и смотрят, смотрят и ходят. Как на панацею.

— План, — напомнил Ор. — Время.

— Именно, — согласилась Лаони. — Хаос не ждет.

— Ты, бесспорно, права. — Михаил задумчиво поскреб лоб. Мыслительный процесс остался безучастен, все также вяло вороша осколки идей. — Хоор грядет… что логично, в свете последних событий. Но мы ещё живы, значит Гробовщик не торопится… Мы встретимся с командованием Ханаси.

— Мик… — Лаони села на откос берега и укоризненно покачала головой.

— Они не переживут встречу с Хоором. Чем быстрее мы уйдем, тем больше у них шансов.

Мистерия задумалась, сдержав подготовленные возражения.

— И что ты им скажешь? — усмехнулся Четрн.

— Ничего. Они готовились к нашему прибытию не один месяц, что подразумевает некую определённость…

— Да, послать нас в бой.

— Нет, — качнула головой Мистерия. Она принялась рисовать посохом замысловатую фигуру на песке. Тихий размеренный шорох гальки настораживал. — Они не останутся в стороне, коль дело касается Святыни.

— Хорошо. Где мы найдем их командиров, которые, заметьте, не спешат с нами встречаться? — поинтересовался Чет.

— Архан, — сказал Ор.

— Стоит помянуть… — Михаил торопливо поднялся, отряхнул руки.

К димпам приблизился Хранитель Мудрости. Вид он имел усталый, пыльная хламида и клюка, тяжело бившая о кочки тропы, лишь усугубляли картину. Путь через холмы дался старцу нелегко.

— Наконец-то, нашел… — пропыхтел он, достигнув Хранителей. — Довольны ли вы? Набрались ли сил?

— Все замечательно, — успокоила его Лаони. — Что случилось?

— Серк просит вас встретиться с ним. Он вождь, отец племени, тот, кто находит дорогу.

— Совпадение. Ну и моя гениальность, — пресек Михаил вопрос Чета. Курьер покрутил пальцем у виска и скупо улыбнулся старцу. — Мы готовы.

— Я бы искупался, — буркнул Четрн из духа противоречия и пристроился вослед уходившей родне.

Недолгий путь привел их к вместительному дому, расписанному замысловатыми алыми узорами. Семеро часовых, завидя Архана, приклонили колено, выложили перед собой мечи и склонили голову. Тихий шелест коснулся ветвей деревьев.

— Проходите, — махнул клюкой старец.

Димпы одолели крыльцо и остановились на пороге аскетично-опрятной комнаты. Единственным предметом роскоши в обители вождя обозначилась черная меховая шкура, небрежно брошенная на лежанку. Размеры шкуры впечатляли.

— Хранители. — Из-за стола поднялся кряжистый мужчина средних лет в роскошном наряде. Разноцветье перьев и капелек бисера сплетались в непередаваемой эстетике швейного искусства, гармонично дополненного золотыми цепями и браслетами. Украшения мерно позвякивали. — Садитесь.

Они обустроились за столом, и хозяин самолично, выдавая долгую практику, разлил, легкое вино по глиняным массивным кружкам. Неторопливость действа исключала суету и поспешность суждений. Вождь задумчиво пригубил напиток, подавая пример.

— Дети Ханаси стремятся в бой, — нарушил молчание Серк. — Белое Пламя требует отмщения. Поганая кровь лаконов потечет рекой. И трусливо воя, сгинут они в горах, где их плоть сгниет в безвестности и холоде, а кости раскрошит справедливая кара небес…

Михаил подавился и закашлялся. Родственники сидели, открыв рты, и толку от них было мало.

— Услада для ушей, — справился с дыханием Настройщик. — Обсудим детали?

— Что интересует Хранителя? — величественно спросил Серк. Глаза его сверкнули хитринкой.