Четверка в четверти - [7]

— У нас тут идет совет дружины, — сказала круглолицая девушка с комсомольским значком. — Приходите позже, — и, заметив нетерпеливое движение Светлицына, добавила: — Или завтра.

Но приходить позже или тем более завтра Светлицын никак не мог. Ему не терпелось по живому следу засесть за статью, а завтра его ждали в детской спортивной школе, куда он решил явиться в качестве тренера по баскетболу. Поэтому Олег сказал:

— У меня к вам только один вопрос. Как вы считаете — стоит ли писать про Пенкина?

Все, и даже важный мальчик, лежавший на пальто, вдруг как по команде обернулись в сторону Светлицына.

— Про Пенкина? — переспросила девушка с комсомольским значком и посмотрела на свою соседку с тоненькими косичками.

— А что, это неплохая мысль…

— Ну зачем же это делать! — возразил ей какой-то вихрастый паренек.

— Опять за свое, Корягин, — пристыдила вихрастого та девочка с большущей копной волос, которая пыталась вопреки всему произнести речь. — Очень даже правильно, если материал о Пенкине появится в прессе!

— Ну, если писать про Пенкина, — надо писать про весь класс, — решительно сказал Корягин.

— Я и хочу про весь класс, — заявил Светлицын. — Обязательно про весь класс.

— Ну, что ж, тогда можно, — сказала круглолицая девушка с комсомольским значком. — Пишите!

Женщина у кадки зарыдала еще громче, а сидевшая рядом поднялась и подошла к столу.

— Это нам поможет, — продолжала центральная девушка. — Газета всегда помогает. Верно, Нина Григорьевна?

Подошедшая вздохнула.

— Не знаю, право, не знаю, Таня.

— Знакомьтесь, — сказала Таня Светлицыну. — Нина Григорьевна — классный руководитель шестого «В».

— Очень приятно, — Светлицын крепко пожал руку классному руководителю, и в голове его уже мелькнула строчка из будущей статьи: «Вот руководитель, которого можно назвать без преувеличений «классным». — Вас зовут, — Светлицын порылся в своих записях, — Эвридика Анисимовна?

— Нет, Нина Григорьевна.

— Ах, вот как. Хорошо, что мы встретились. А то у меня здесь неточно записано. Не зря, значит, сюда заскочил, — улыбнулся Светлицын. — Кое-что уточнил все-таки. Значит, вы считаете, что такая статья…

— Пишите, пишите, не сомневайтесь, — сказала девочка с копной волос на голове. — Стесняться нечего! Очень важно, чтобы Пенкин для всех примером стал!

— Вот и я так думаю, — обрадовался Светлицын. — История Пенкина может стать очень поучительной!

— Пожалуй, так, — согласилась девочка с косичками.

— Не буду вам мешать, — извинился Светлицын, попрощался и скрылся за дверью.

Как только Светлицын исчез, крики в пионерской комнате возобновились с новой силой. Поднялось что-то невообразимое. Все кричали, а что именно — понять было невозможно, потому что кричали все сразу.

Светлицын подумал, что хорошо еще побывать в самом классе, взглянуть на парты и стены, но вернуться обратно было неудобно, а нянечки, судя по всему, уже разошлись. Светлицыну не хотелось терять зря время, и он решил, что еще успеет посмотреть шестой «В» класс тогда, когда материал примут и надо будет его окончательно уточнять.

Отложив на будущее и посещение класса и визит к директору, переполненный материалом, Светлицын помчался работать. И пока он ехал в автобусе, в голове Олега копошились, роились, рождались, формулировались фразы, одна другой лучше и выразительнее.

Светлицын понимал, нет, предчувствовал, что статья о Пенкине может стать лучшей из написанных им статей. А он сочинил их не так уж и мало — шесть статей было подписано в газете «Пионерский галстук» фамилией «Светлицын». Но такого материала, как сейчас, еще никогда не было в его распоряжении!

Светлицын висел на подножке переполненного автобуса, а рядом с ним на подножке пристроились его давние враги — привычные выражения.

«Уже прозвенел школьный звонок!» «Вторая четверть — самая короткая четверть на свете!», «Когда вошел учитель — в классе воцарилась тишина», — выкрикивали они наперебой разные начала будущей статьи и показывали при этом Светлицыну свои красненькие язычки. Но Олег сперва наступил им всем на ноги, отчего они по-собачьи взвизгнули, а потом всех поодиночке сбросил с подножки, протиснулся в вагон и придумал самую настоящую, самую неожиданную и самую простую первую фразу статьи о Пенкине: «Я ходил вокруг школы». Светлицын живо представил себе лицо заведующего отделом Кости Костина, который будет кусать локти от зависти, читая статью «Четыре стены одного класса». Кто-то хихикнул в толпе. Кто-то высунул красненький язычок. Название статьи показалось Олегу вычурным. Он мысленно перечеркнул его и стал искать другое. Когда Светлицын пересел из автобуса в метро, название было найдено. Статья называлась «Пенкин и его друзья». Просто и доходчиво.

Глава пятая. Неприятность в конце недели

Сколько бы ни тянулось заседание совета дружины — длиться вечно оно не могло и когда-нибудь должно было кончиться.

Как ни был остро поставлен вопрос о Пенкине — рано или поздно следовало принять решение.

После того как все откричались, после того как девочка с косичками не выдержала и накричала на Алика Лоповова, который, разлегшись на своем пальто, занимал нейтральную позицию, а Алик Лоповов ответил, что не просил выбирать его в совет дружины, потому как у него и без совета достаточно нагрузок, все вдруг успокоились и решение было принято.