Четверка в четверти - [5]

— Послушай, — сказал, наконец, молодой человек. — Я хочу поделиться с тобой одним соображением.

— Валяйте, только скорее.

— Мне почему-то кажется, что при коммунизме не будет людей, занимающихся одним делом. У каждого человека будет несколько профессий. Как ты считаешь?

— Сколько именно профессий? — прикинул Пенкин, которому очень понравилась такая мысль.

— Не меньше двух.

— Так мало? — удивился Пенкин. — Я считаю, что для коммунизма и три — не цифра. Четыре-пять — не меньше.

— Ты ду-умаешь? — заволновался остроносый и опять потянулся к блокноту. — Может быть, ты и прав. Понимаешь, у каждого человека есть талант. И этот талант пробивается в какой-нибудь точке. Но ведь бывает и так, что талант пробивается в разных точках, а?

— Что за вопрос! Конечно. Вот у нас в шестом «В», например, у каждого есть свое увлечение. Толя Зайцев, например, изобретает, а Вася Щукин играет на трубе.

Молодой человек поинтересовался, идут ли эти их таланты на пользу всему классу, и получил исчерпывающий ответ. Зайцев, например, изобрел для класса тряпку-стиралку на полупроводниках, и эта тряпка стирала все с доски без помощи человеческих рук, а Сеня Щукин трубил сбор перед началом учебного дня. Класс выстраивался на линейку, и звеньевые отдавали рапорта командиру.

Молодой человек расспрашивал, Пенкин рассказывал, а время шло.

Наконец, Пенкин извинился и сказал, что его уже давно ждут на совете дружины, где он должен дать некоторые советы по организации кружка следопытов.

Молодой человек, в свою очередь, стал интересоваться работой следопытов и сказал, что его сестра давно мечтает стать следопыткой.

Пришлось Пенкину рассказать о том, что сделал шестой «В» по линии поисков пропавших героев, помощи престарелым ветеранам войны и созданию иллюстрированных альбомов «Наша школа», «Наша улица» и «Наш район». Пенкину, как лучшему ученику класса, доверили оформить альбом «Наш класс».

Пенкин так увлекся, рассказывая о следопытах, что даже не заметил, как въедливый брат стал записывать все, что ни говорил Пенкин, в свой отрывной блокнот.

Заметив блокнот, Пенкин спросил на всякий случай, зачем остроносый все записывает. Тот ответил, что у него плохая память и он не надеется все, что рассказал ему Пенкин, запомнить. А сестра будет расспрашивать.

Тогда Пенкин стал побыстрее прощаться, тем более что время все шло и шло.

— В общем, сестра не пожалеет, — сказал в заключение Пенкин.

Тут молодой человек засмеялся и сказал, что никакой сестры у него нет.

— Как нет? — растерялся Пенкин.

— Нет, и все. У меня есть брат, но он уже учится в Университете.

— Зачем же тогда вы у меня все выспрашивали?

Тут молодой человек снова засмеялся и объяснил, что он — никакой не брат, а корреспондент газеты «Пионерский галстук». И он теперь так решил работать. Обычно все корреспонденты обращаются в совет дружины или к директору школы, а этот корреспондент решил ни к кому официально не обращаться и не объявляться, кто он такой есть, а как бы невзначай заводить беседу со случайным человеком. Это получается, как правило, гораздо интереснее и намного живее.

— Вот видишь, какой замечательный материал получил я сегодня.

— Материал-то интересный, — забормотал Пенкин. — Но все-таки я бы на вашем месте пошел бы в совет дружины и все проверил. На всякий случай. Мало ли что…

— Проверю, не беспокойся. Но беда в том, что как только узнают, что я — корреспондент, обязательно что-нибудь да привирают, а если не знают — говорят, как есть.

Обрадованный корреспондент выхватил запрятанный фотоаппарат и собрался сфотографировать Пенкина.

— Осталось узнать, как твоя фамилия…

— Моя фамилия… — задумался Пенкин.

Он не знал, что лучше — назвать свою фамилию, как она есть, или не называть, как есть.

— Моя фамилия — Пенкин, но все-таки проверьте, что я вам тут насказал, — посоветовал Гена. — Мало ли. Вдруг вкрались неточности.

— Проверю, проверю, — засмеялся корреспондент. — Да ты не смущайся! Нечего скромничать!

— Да я не поэтому, — пытался объяснить Пенкин.

— Ладно, пойдем вместе на совет дружины. Скажу, что я — твой брат, и попрошусь поприсутствовать.

— Нет, лучше скажите, что вы — корреспондент. Что за привычка обманывать? Это же нехорошо, — пристыдил его Пенкин.

— Ладно, ладно, скажу, что корреспондент. Пойдем. Где заседает совет дружины?

— На четвертом этаже, комната номер семнадцать, — сказал Пенкин и вдруг вспомнил, что его ждут на слете юных техников района, и быстро скрылся за углом. — Обязательно проверьте материал! — крикнул он, высунувшись из-за угла.

— Подожди! Я тебя сфотографирую!

— Я очень тороплюсь! — крикнул Пенкин и прыгнул в подкативший к остановке автобус. Тогда корреспондент, тщательно спрятав фотоаппарат, отворил дверь школы и стал подниматься на четвертый этаж.

Глава четвертая. Редакционная тайна

Олег Светлицын, так звали корреспондента, воевал со стандартными мыслями и гладкими фразами.

Он воевал с ними уже полтора месяца — ровно столько, сколько работал в газете «Пионерский галстук». Он вытаскивал их за уши из любого газетного материала. Он уничтожал их, вычеркивал, выправлял, выкорчевывал, но они, как ни в чем не бывало, заползали обратно. Они похрюкивали, повизгивали и резвились на всех газетных полосах.