— Я не знала, что тебе нравятся простые удовольствия. — Алекс присела, обхватила руками колени и подняла лицо к солнцу, закрыв глаза и наслаждаясь ощущением тепла.
— Я любил их еще пять лет назад…
Алекс замерла. Ей пришлось бороться с искушением и не думать о том, что мужчина, лежащий на полотенце в нескольких дюймах от нее, был тем же самым человеком, в которого она безумно влюбилась, считая его беззаботным гулякой с красивой внешностью и отсутствием стремления нести ответственность за свои поступки. Тот мужчина оказался мифом. Реальный Габриэль привык щелкать пальцами и смотреть, как весь мир берет под козырек и несется исполнять его приказы.
— Простые вещи в жизни всегда лучше, — сказала она, не оказывая ему должной поддержки, которую Габриэль хотел услышать.
— Ты намерена придерживаться точки зрения о том, что лучшее в этой жизни достается бесплатно?
Алекс посмотрела на него сверху вниз. Его близость, как обычно, лишала ее возможности мыслить здраво. Она услышала прохладные и даже резкие нотки в его голосе, и ей очень захотелось избежать спора с ним любой ценой. Последние три недели они ни разу не поссорились, что было замечательно, и она не хотела возобновления военных действий.
— Нет. Я действительно наслаждаюсь своим пребыванием здесь и ничего не получаю бесплатно.
— Кое-что ты получала. — Габриэль заговорил тише, приподнялся и поцеловал ее в плечо. — Ты пахнешь солнцем, дорогая.
Он быстро лизнул ее плечо, затем развернул Алекс к себе лицом.
На пляже они еще не занимались любовью. В доме оба никогда не забывали о присутствии Люка и двух слуг. Всегда кто-то находился поблизости, поэтому остаться наедине они могли только в спальне. Теперь Алекс взбудоражилась от перспективы заниматься любовью под солнцем, ласкающим их тела, и с нежными ритмичными звуками моря в качестве фоновой музыки.
Когда Габриэль осторожно спустил бретели ее бикини, она не сопротивлялась и затем прикоснулась к его возбужденному телу.
Будучи непревзойденным любовником, Габриэль всегда стремился доставить Алекс наслаждение. На этот раз удовольствие решила доставить ему Алекс. Будь у нее несколько шарфов и пара удобных пеньков, торчащих из земли, она связала бы Габриэля. Но пришлось лишь приказать ему не двигаться.
— Обычно я не подчиняюсь приказам, — сказал Габриэль, предвкушая наслаждение, — но на этот раз я готов уступить тебе…
Оказалось, что легче сказать, чем сделать, поскольку Габриэль был вынужден наблюдать за тем, как провокационно медленно раздевается Алекс. Снимать-то было особенно нечего, но когда она осталась только в трусиках от бикини, Габриэль уже едва сдерживался.
Между неторопливыми занятиями любовью и плаванием в море они наслаждались пикником.
— Блаженствуешь сегодня? — спросил Габриэль, наблюдая, как она аккуратно надкусывает один из бутербродов.
Он был уверен, что Алекс знает о том, как великолепно выглядит. Она натерла все тело солнцезащитным кремом. Габриэль запретил ей надевать бикини, чтобы иметь возможность в полной мере насладиться видом каждого дюйма ее тела. Она сидела скрестив ноги и смотрела на него с той же жадностью, что и он на нее.
— Нет. Мне ужасно неприятно! — засмеялась она и скормила ему кусочек бутерброда, а затем вздрогнула, когда он взял ее палец в свой рот и стал его посасывать, не сводя с ее лица сказочно красивых глаз.
— Еще одна ночь, а затем на работу, — сказал он. Его слова стали для нее ушатом холодной воды.
Она посмотрела на него с ужасом.
— Но… Я думала, у нас еще несколько дней…
— У тебя и у Люка. К сожалению, я получил письмо вчера вечером, возникли проблемы с одной из моих сделок. У меня нет выбора, моя дорогая.
— Значит, все это было последним пиршеством! — Она встала и повернулась к нему спиной, чтобы одеться.
Алекс знала, что выглядит смешной. Она знала, что их интерлюдия не будет продолжаться вечно. Она знала об этом всегда. Они занялись любовью потому, что их захватила страсть, но никакая страсть не изменит той реальности, которая ждет их по возвращении в Англию.
Она почувствовала себя униженной и разочарованной. Предаваясь страсти с Габриэлем, она считала, что выработает иммунитет к его притягательности и сексуальности. Как же она заблуждалась! Он избаловал ее постоянным вниманием и ласками, и Алекс сдалась.
И теперь она снова в него влюбилась!
— Вернись назад. Ты выглядишь смешной и слишком бурно реагируешь.
— Почему ты не сказал мне, что собираешься завтра уезжать? — спросила она.
— Не все ли равно? Я бы привез тебя сюда в любом случае. — Габриэль поднялся и оделся.
— Зачем?
— Что значит «зачем»? — Габриэль не мог понять, почему она так себя ведет. С его точки зрения, с самого первого дня он действовал безупречно. И вот теперь ни с того ни с сего она устраивает ссору из-за какой-то ерунды!
— Еще один, последний день похоти и страсти перед возвращением в реальность, — бросила она.
— Ты так считаешь? — Габриэль услышал нотки презрения в ее тоне, когда она сделала свое импульсивное замечание. — Из-за того, что я собираюсь вернуться в Лондон и положить конец нашим отношениям? — Он подошел к ней и приподнял ее обожаемое лицо, на котором сейчас явственно читалась подозрительность.
