Червонные сабли - [45]

Курсант не приходил в себя, лицо у него пылало жаром, и Ленька боялся за его жизнь. Потом Федя глубоко вздохнул и слабым голосом позвал:

- Леня... Алексей Егорович, водицы глоток...

Где взять воды? Впрочем, в балке могла быть криница. Ленька вынул из коробки маузер и вложил его в руку раненому.

- Федя, я поищу воды. А ты, если налетят, стреляй...

Поле подсолнухов тянулось по верху балки, а ниже росли дубки. Низиной Ленька пробрался сквозь кусты и очутился у самой дороги. Вдруг он услышал топот множества лошадиных копыт и замер. Он видел, как возвращался в Орехов разъезд врангелевцев. Лица у казаков были злые: не догнали беглеца. Из густых зарослей было бы удобно стрелять в казаков, и Ленька пожалел, что оставил маузер. Хотя нападение на целый отряд было бы по меньшей мере нелепостью. Когда казаки проехали, Ленька отполз в сторону. Он понял, что искал воду не там, где надо. Теперь он пробирался сквозь цепкие ветви степных дубков в другую сторону и скоро увидел ставок. Прихрамывая на раненую ногу, поспешил туда и сразу же натолкнулся на мальчишку, который, не заметая его, ловил удочкой рыбу. Штаны у него были засучены до коленей, стоял он в воде возле берега и, не отрываясь, смотрел на поплавок. Потом Ленька догадался, что мальчишка был не один: в стороне послышался плеск воды и голос второго, который вышел из камышей с ведром:

- Нема тут ниякой рыбы...

- Мовчи.

- Идем до хаты.

- Цыть! - прошептал старший и прислушался: под ногой у Леньки осыпалась земля, и с откоса покатился камешек.

Чтобы не напугать пацанов, Ленька придал себе беззаботный вид, заложил руки в карманы и не спеша вышел из-за куста шипшины.

- Хлопцы, вы не так рыбу ловите. Вот у нас, в Донбассе...

.Ребятишки замерли. Старший уронил удочку и смотрел на Леньку с настороженным любопытством.

- Дядю, вы красный? - шепотом спросил он.

- Землемер я...

Кубанку Ленька повернул задом наперед, чтобы не видно было красной звездочки. Но ребята поняли, с кем имеют дело. Во-первых, кобура маузера на боку; во-вторых, нога прострелена, да и сам встревоженный - глаза так и бегают. А потом Ленька и вовсе выдал себя: оглянулся, и мальчишки увидели пятиконечную звездочку.

- Дядю, вы не бойтесь, мы тоже за Советскую власть... - шептал старший. - У нас на хуторе червонноармийцы были... Сказали, опять приедуть.

Незачем было разыгрывать из себя землемера, и Ленька сказал:

- Вот что, хлопцы... Если вы за красных, то должны помочь. Бегите скорее и найдите красного командира. Скажите, что здесь, в подсолнухах, раненый курсант. Любой ценой найдите, иначе погибнет человек.

Ребятишки давно все разгадали и уже думали, где найти красного командира.

- Не бойтесь, товарищ... Мы зараз сбигаем.

- Только смотрите: никому ни слова, - строго предупредил Ленька.

Старший обернулся к товарищу и поднес к его несу кулак:

- Микола, скажешь?..

- Ни.

- Гляди, а то убью... Мы швыдко, товарищ... Нечипор казав, что в Гусарке красни стоять...

- Ведро оставьте.

Убегая, мальчишки то и дело оглядывались, будто хотели успокоить Леньку, чтобы не сомневался и ждал помощи.

Не медля ни минуты, Ленька подхватил ведро, зачерпнул воды и заспешил туда, где оставил коня и раненого курсанта. Осторожно пробирался он в зарослях подсолнухов, то и дело прислушивался. Он боялся, как бы Валетка не поднялся на ноги, и тогда он станет виден издалека, или не догадались бы враги прочесать посадку. Наконец он услышал звяканье уздечки: наверно, Валетку донимали мухи. Так и было на самом деле. Но верный конь терпел, встряхивая головой, и хлестал себя куцым хвостом по крупу. Почуяв воду, он тихонько заржал. Федя узнал своего спасителя по шагам.

- Пить, Алексей Егорович... - попросил раненый. - Все горит в душе...

Раненый жадно припал к ведру, а Ленька одной рукой поддерживал ему голову, а другой смочил разгоряченное лицо. Только тут он заметил, что Федя был ранен и в шею: на вороте засохли пятна крови. Ленька размотал свою ногу и красным платком перевязал шею Стародубцеву.

Валетка тянулся губами к воде. Уложив раненого, Ленька напоил коня, обмыл кровь на седле и на боку. Самому воды не осталось, а она сейчас была равносильна спасению. Ленька еще раз, прихрамывая, сходил к ставку, сам вдоволь напился, рану обмыл, и ноге стало легче.

Вернувшись, он прилег отдохнуть между Валеткой и Федей. На душе было тревожно. «Неужели не придет помощь? Не может быть! Черта с два дождутся враги нашей смерти!» - с ожесточением думал он. Пусть только стемнеет, и он сам доставит раненого в лазарет, назло врагам спасет курсанта. Такой человек не должен погибнуть. Может быть, сам Ленин вспоминает о нем: мол, где ты, Федя, мой верный часовой? А Федя лежит в посадке подсолнухов на земле Украины, истекает кровью, и враги, как черные вороны, кружат по дорогам, ищут свою жертву.

- Леня... Алексей Егорович, ведь их расстреляли, раненых, а они не сдались и пощады не просили. Слышишь? Не сдались красные курсанты.

Федя лежал в полубреду с закрытыми глазами. Ленька не знал, что делать. Так было жалко раненого, что, кажется, отдал бы ему свое сердце.

«Эх вы, высокие благородия, сопляки в офицерских погонах! Погодите, грянет над вашими головами гроза!..»