Червонное золото - [66]

XII ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ

Четверо подруг собрались для духовного бдения в комнате, которую занимала в монастыре Сан Паоло Виттория. При обряде было разрешено присутствовать и Маргарите. В наступившей тишине Виттория сосредоточивалась и настраивалась. Она прикрыла глаза, кровь сбежала с ее лица, и кожа стала землистой, как у мертвеца. Худенькое лицо Элеоноры покраснело от напряжения, маленький рот дрожал: она тоже пыталась сосредоточиться и быстро слабела. У Ренаты заострились черты лица, но даже в духовном экстазе она больше, чем когда-либо, напоминала готовую к бою амазонку, ничем не выдающую своей духовной экзальтации.

Виттория еле слышно прошептала имя Марии и заговорила о ее потрясении, когда к ней явился ангел с лилией и оповестил, что она станет матерью, о смятении девушки, призванной к служению могущественному Богу. Ей была обещана радость, за которую она сразу начала платить. Ни Виттория, ни Джулия не могли знать о том отчаянии, какое сопровождает матерей до конца их жизни, о вечном страхе, что они не смогут защитить свое дитя, но тем не менее в голосе Виттории зазвенели прозрачные, стеклянные ноты, а потом и стальные, и голос этот больно ранил сердца подруг.

Элеонора сдержанно плакала, слезы катились медленно, как по щекам Мадонны из слоновой кости в соборе в Губбио. Она думала о горестях матери, о своих горестях, о том, чего ей стоило защищать своих детей и их королевское достоинство. Она погружалась в медитацию, шепча слова, всплывающие из самых скорбных уголков души.

Виттория была готова уже войти в болезненный экстаз, но Джулия, поднявшись с места, решительно обняла ее за плечи. Она крепко встряхнула подругу, чтобы густое, темное облако печали перестало растекаться от нее по комнате.

Маргарита сосредоточенно ей помогала, стараясь не нарушать воцарившейся тишины. Виттория затихла на груди Элеоноры, Рената плакала с закрытыми глазами. Ни один мускул не дрогнул на ее лице, даже в скорби она выглядела величаво.

Избыв эмоции слезами, Рената первая заметила, что уже ночь, а по комнате тянет гарью и порхают хлопья сырой копоти, потому что в каминную трубу задувает Трамонтана. Это открытие быстро наполнило ее энергией, и она пришла в себя.

— Пойду принесу еще дров. Эти монахини понятия не имеют, как должен гореть огонь, предназначенный для грешников.

Рената рассмеялась и накинула на плечи соболью шубу, которая придавала ей еще более величественный вид. Элеонора попыталась ее остановить:

— Надень еще плащ с капюшоном, на улице снег, и ты простудишься. Нам только твоей простуды не хватало ко всем бедам.

— Снег? Элеонора, Урбино расположен слишком близко от моря, и ты понятия не имеешь, что такое холод. Приезжай в Феррару в январе, и здешняя погода покажется тебе весенней.

И она укоризненно обернулась к присмиревшей подруге:

— К тому же мне всего тридцать пять лет, и тепло молодости пока еще согревает меня в ненастье.

Когда она вышла, Элеонора и Джулия улыбнулись ее неукротимому жизнелюбию.

— К счастью, она никогда не переменится. Хорошо было бы все время жить рядом с ней. Уж ей-то меланхолия не грозит.

Спустя несколько минут дверь распахнулась от мощного удара ногой, и вошла Рената, держа в руках пять дубовых поленьев толщиной в ладонь.

— Сейчас я вам покажу, что такое настоящий огонь.

И склонилась над камином, подбрасывая туда дрова.

— Интересно, что нам приготовит сегодня аббатиса? Не будет же она мучить нас салатами и флорентийской пиццей! Нет, я сама схожу на кухню. Я видела, как вчера монахини готовили засахаренные каштаны, которые только что принесли из лесу. В жизни не видела таких огромных. Еще я заметила паштет из дичи, и он обещает быть недурным, если судить по голове кабана, которого свежевали во дворе. Сегодня мы заслужили больше, чем просто пропитание. Кстати, о кабане, Маргарита, ты вчера давала монахиням указания, как его резать, чтобы не перепачкаться в крови. Ты и в этом знаешь толк?

Маргарита ничуть не обиделась на эту шпильку и, улыбаясь, ответила Ренате:

— Конечно знаю. Если живешь с евреем, надо знать, как зарезать животное, чтобы он не счел потом нечистым мясо, что у него на тарелке. Я хотела собрать кабаньей крови, чтобы приготовить десерт из хвойных семян с сахаром, но монахини пришли в такой ужас, что я оставила эту затею.

— Жаль, я бы охотно попробовала десерт на крови. Но если уж ты настроена поработать на кухне, помоги мне накрыть на стол.

Джулия тоже вызвалась вместе с Маргаритой помогать Ренате. Они накрыли сверкающий серебром и хрусталем стол и поставили на него чеканные, покрытые эмалью чаши с розовой водой, чтобы помыть руки после поединка с кабаньим паштетом.

Вино и дубовые поленья, принесенные Ренатой, быстро согрели дам, и они праздновали в свое удовольствие, проведя замечательный вечер, который все оценили как один из самых лучших в жизни. Защиту их свободы взяли на себя холодный ветер и скалы Орвьето, а монахини постарались на славу, чтобы никто из них не вспомнил о придворных поварах и столовых приборах от лучших ювелиров Италии. Даже Элеонора признала, что разнообразные пиццы из тонкого слоеного теста были куда как хороши и паштет удался. Виттория расчувствовалась и пришла в сентиментальное настроение, в котором подруги ее никогда не видели. Она закрыла лицо руками, поглаживая пальцами покрасневшие веки.