Чертовщина за свой счет - [2]

– Долго будем копаться? – раздался в коридоре голос Лешика, и Наталья нервно взвизгнула. – Она еще и не одета! – закатил он глаза кверху. – Ну полная безнадега! Решили же, что через десять минут нам выходить. И не хлопай дверью. Надо закрывать форточки – сквозняк. – Последние слова Наталью не догнали. Она уже была в своей квартире.

– Ты решил ехать без штанов? – вежливо обратилась Алена к Лешику.

– Нажаловалась! – скривился он. – Нет, еду в штанах. Досушу в каюте. Вот этот поросенок твоя дорожная сумка?

– Наша. Ваша, уверяю, не меньше. Тебе будет удобно тащить. Вес сбалансирован – мы старались.

Такси поймать не удалось. Решили не тянуть время и отправиться на метро. Лешику пришлось хуже всех. С двумя громадными сумками наперевес и еще одной, небольшой, через плечо, он выглядел внушительным и… весьма несчастным в нашей общей компании. Мы были увешаны только небольшими пластиковыми пакетами и весело щебетали о необходимости прикупить по дороге фруктов. Эх, если бы предположить, чем обернется наш отдых! Я бы весь наш багаж на своих руках, ногах, голове, словом, как угодно, отволокла домой. Вместе с попутчиками.

Собратья по полу и разуму, молчаливо осудив нас взглядами, уступили Лешке место в вагончике метро. И он демонстративно сел. Мы втроем остались стоять в качестве приложения к нашим сумкам. Перекрывая звук движения поезда, по вагону прошлись продавцы шариковых ручек и зубных щеток. На зубных щетках меня заклинило. Я никак не могла вспомнить, взяла ли их с собой. Только ужас перед упрямой застежкой молнией остановил меня от попытки проверить свое сомнение. Алена, не долго думая, купила у молодого человека две зубные щетки. На некоторое время все внимание пассажиров переключилось на нас. Лешик не выдержал и сорвался с насиженного места.

– Решили уравновесить багаж? – с сарказмом вопросил он, нависая над Аленой. – Правильно. А то я чувствую явный дисбаланс.

– Нет, дорогой. Левая рука всегда слабее правой. А щетки – для тебя. Пыль счищать будем. Боюсь еще пара лишних пылинок… и рухнешь под тяжестью багажа.

– Ленка, по большому счету багаж следовало переть тебе, – огрызнулся Лешик. – С твоим весом ниже бараньего закон земного тяготения – мертвому припарка. Есть риск воспарить к облакам. Хочешь, отдам одну сумку? Как балласт.

– Спасибо тебе, родной. За заботу, за ласку, – прочирикала дочь. С твоего разрешения я дополнительно привяжусь к своему баулу, и ты не дашь мне воспарить. Во всяком случае, достаточно высоко. – Большие синие глаза с восторженным восхищением смотрели на Лешика. Только в уголках губ пряталась маленькая хитринка, но Лешик ее не заметил.

– Если хочешь, привязывайся, – вздохнул он и замолчал. Грохот поезда мешал разговаривать тихо. Перепалку с удовольствием слушали окружающие.

Доехав до станции «Речной вокзал», мы застряли на выходе из вагона. Сначала застрял Лешик. Вместе с сумками. Таких туристов, как мы, оказалось немало. Наша сумка зацепилась за чьи-то еще. Вывалившись из вагона, так сказать, в одной связке с рядом других пассажиров, мы долго отцеплялись от лишнего багажа. Какой-то тощий молодой человек, противно подхихикивая, уговаривал свою визгливую подружку оставить сумку Лешику, он донесет ее заодно со своими. Почти все нормальные люди уже давно отцепились, и только эта девица, возмущенно пища, судорожно дергала за ручку своей сумочки, пытаясь оторвать ее от массивной пряжки с ремешком, надежно охранявшей боковой карман нашего монстра.

– Ну оторвешь же застежку, болезная! – вмешалась Наталья. – Лови свою контуженую, – рявкнула она хихикавшему юноше. И легко отшвырнула к нему девицу. Он явно не ожидал такого маневра. Я тоже. Но он хотя бы успел инстинктивно развести руки в стороны. Я – нет. Завязывала шнурок на кроссовке. Сладкая парочка кувыркнулась через меня довольно ловко, тем не менее некоторое время мы валялись в кучке, поднимая и снова роняя друг друга. Пытавшаяся помочь родной мамочке Алена вспорхнула мотыльком и сразу же пополнила нашу безумную компанию. Лешик кинулся было на помощь, но она уже пришла со стороны. Молодой человек с фигурой культуриста моментально поставил нас на ноги. Даже не поблагодарив его, восставший коллектив ринулся сводить счеты с Натальей.

Лешик успел отцепить оторванный ремешок дамской сумочки от пряжки. Сама сумочка была в руках у мамочки. Наталья, сидя на корточках, нервно сгребала в нее остатки косметики, живописно разлетевшиеся по плиточному полу. Было очевидно, что косметики у пострадавшей больше нет, по моему прогнозу, девушке следовало разразиться истерикой. Но она растерянно молчала. Ее спутник незаметно исчез.

Наталья, уложив последнюю вещичку, молча протянула ее девице. Взгляд подруги красноречиво выражал крайнюю степень возмущения. Это меня не удивило. Наталья виртуоз в создании конфликтных ситуаций. И я еще не знала случая, когда последнее решающее слово осталось бы не за ней.

Мне стало жаль девчонку, которой отроду едва ли исполнилось восемнадцать лет. Она, красная от смущения, стояла под уничижительным взором подруги, упорно не отрывая глаз от черной сумочки из искусственной кожи. Ее руки бестолково пытались вернуть на место вырванные «с мясом» колечки крепежа ремешка. Рядом стоял Лешик с самим ремешком, уже явно бесполезным.