Чертово колесо - [3]

— А что свои?.. Они сами с этого имеют. И кому прикажешь жаловаться?

Любимов слегка опешил:

— Как это кому?!

— Да как ты не понимаешь?! — повысила голос Марина. — Нам после этого там не жить! Муж, кстати, не в курсе, что я здесь… Пойми, у нас небольшой город. И отношения особые. Это здесь можно раствориться. А у нас все на виду. И все от власти зависят…

Эмоциональную тираду услышала девушка за стойкой. Она с любопытством уставилась на нарушителей тишины. Любимов обратил на это внимание, выставил ладонь вперед, как бы приглашая снизить градус разговора;

— Хорошо. Ну а я-то что могу? Приехать к вам в город и закрыть клуб?.. Кто мне даст?

Марина уже не могла остановиться. Эмоции подхватили ее, словно бурный поток, стремительно несущийся по направлению к водопаду. Она уже ненавидела себя за то, что приехала в Питер, что сидит и просит помочь давно чужого ей человека:

— Ну ты же в Питере служишь. «Вторая столица». У тебя связи… В конце концов, это и твоя дочь!

Последняя фраза вывела его из себя:

— Что?! А когда ты за своим бизнесменом сорвалась, ты об этом помнила?!..

— Жора, разговор сейчас не о том.

Любимов почти кричал. Застарелая обида вновь закипела в его душе, прорвавшись наружу потоком бессмысленных обвинений:

— О том!.. Или когда письма мои ей читать не давала, трубки швыряла! Помнила?!

Марина поступила так, как делала всегда, — просто прервала неприятный разговор своей коронной фразой — типично женским джокером всех времен и народов:

— Мне с тобой все ясно. Зря ехала…

На полном ходу трудно остановиться, адреналин уже вовсю гудел в его крови, хотя где-то в уголке его сознания Жора отчетливо осознавал, что все эти слова, и тем более приступ гнева — так же бессмысленны, как досужее любопытство девушки за стойкой, наблюдавшей за бурной сценой.

— Что тебе ясно?! То что ты дочери меня лишила?!

Марина резко встала и бросила ему в лицо:

— И правильно сделала!..

Схватив сумочку, она быстрым шагом направилась к выходу. Георгий не сделал попытки ее проводить. Он остался за столиком, размышляя на тему своей нескладной жизни, первой жены и единственного ребенка, который вырос в другой семье… Через пятнадцать минут, выкурив одну за другой три сигареты, он уже спокойно допил свой кофе и вышел на улицу.

В небольшом скверике с чахлыми кустиками, зажатом между двух домов в стиле «сталинский ампир», прогуливалась мамаша с коляской. На облезлой скамеечке курили два подростка, между ними стояла наполовину пустая бутылка пива. Жора вспомнил о клубе «Пещера» и таблетках, которыми там снабжают таких вот безголовых пацанов…

Вернувшись в кабинет, Любимов застал привычную картину: Макс старательно разрабатывал пальцы правой руки, правда, используя вместо стакана скоросшиватель.

Несмотря на все усилия, разговор с бывшей женой не выходил из головы — он снова и снова вспоминал обрывки фраз, интонации, выражение ее лица. Наконец Георгий не выдержал.

— И она еще меня обвиняет!.. — гневно произнес он. — Представляешь, Макс?! Сама за деньгами погналась, а после еще с дочкой общаться не давала! Якобы для ее же блага! Даже фамилию поменяла! На этого барыги!..

— Сколько ж ей тогда было? — Виригин оторвался от скоросшивателя.

— Почти шесть, — глухо ответил Жора.

Он вдруг вспомнил, как любил, приходя со службы, дарить дочке шоколадки. Она бросалась ему на шею и заливисто смеялась, словно колокольчик: «Папочка, любимый!..»

Жора сглотнул подступивший к горлу комок. Господи, как давно это было… И как он был тогда по-настоящему счастлив… Он понял всю непоправимость случившейся беды только потом, много лет спустя.

— А сколько ей сейчас? — тихо спросил Макс.

— Восемнадцать.

— И что, с тех пор больше не виделись?!

— Нет…

Виригин покачал головой. Он на мгновение вспомнил свою дочь и мысленно поставил себя на место друга:

— Но ты хоть пытался?..

Любимов сел за свой стол, живо представив себе унизительную ситуацию, в которой он оказался одиннадцать лет назад:

— Мне одного раза хватило. Съездил я через год в этот Северогорск, думал, увижусь. Так моя бывшая такое шоу устроила!.. Даже «скорую» вызвала — якобы с сердцем у нее плохо. Она, кстати, поздоровее нас с тобой будет.

Любимов сделал паузу.

— Но встретиться все равно не дала, хотя решение суда было. И я, представляешь, как побитый пес, поплелся обратно. Долго потом раны зализывал… И после этого для себя отрезал. Напрочь.

На лице Макса отразилось сочувствие: такой ситуации врагу не пожелаешь.

— Жор, но дочь-то в чем виновата?..

Любимов хлопнул ладонью по столу, словно прибил невидимую муху:

— Нет уж — или все, или ничего! Но только не унижаться и не клянчить: «Дай, пожалуйста, свидание на часок». Как на зоне… А потом еще объясняться, что я не сволочь. Представляю, что она Катюхе обо мне наговорила!..

Макс в который раз попытался пошевелить пальцами:

— Я бы все равно так не смог. Все-таки родная дочь…

Георгий почувствовал, что волна злости снова накатывает откуда-то из темных глубин его сознания.

— А я смог! — сказал он, как отрезал. — И думай, Макс, что хочешь…

— А чего она приезжала-то?.. — Виригин попытался сменить тему.

— Говорит, дочь с каким-то парнем тусуется, а он на «колеса» подсел — «экстази» или «спиды», толком не понятно. Ясно одно: наркотики совершенно свободно продаются в клубе, куда он Катюху таскает. Похоже, у них в этом городишке полный беспредел. Представляешь, хочет, чтобы я приехал в этот Северогорск и разобрался!.. Народный мститель из Техаса, блин!..