Чертова дюжина - [163]

— Что ж, испытай. Захват парламентера… Я считал тебя человеком чести!

— А себя? Тоже?! Воевать против женщин… Не тебе, дружок, болтать о высоких чувствах.

Снова улыбка наползла на его мясистые губы.

— Тупик? — кратко спросил он.

— Для тебя. Ладно, поговорим серьезно. Вертолет я не отдам — лучше действительно взорву. Дело принципа!

— Дурак!

— Выбирай, что для тебя важнее: писатель или жизнь? Допустим, уничтожите вы заложников. Меня все равно не достанете: улечу и приведу подмогу. Вас в капусту покрошат. Нужно тебе это, а? Мне ведь отвечать лишь перед собственной совестью за последствия, а с ней мы как-нибудь договоримся.

Он опустил голову и поковырял шнурованным ботинком землю.

— Хорошо, — сдался командир. — Ты пока выиграл. Но условия требуют корректировки. Мы складываем оружие и улетаем. Вы остаетесь, а там — как повезет.

— Не проходит, — возразил я, направляя на него автомат. — Аккуратно встань на колени и заложи руки за голову.

— Псих! — вспылил белобрысый. — Всё! Только оставите нам лодку и оружие!

Наконец сообразил… Я уж было хотел сам напомнить.

— Годится! Даю полчаса. И не забудь про моих друзей в лесу.

Он опасливо покосился на мой автомат и пошел к своим.

— Где лодка? — вполголоса спросил я Илью.

— Наверное, у мыса — они вытащили на берег, когда вас искать пошли.

— Пусть прогуляются — нормально!

— Что-то неспокойно на душе, — признался Илья.

Я не ответил, провожая глазами полковника. Тот подошел к залегшим подчиненным. Слов, естественно, мы не слышали. Боевики встали. Двое скрылись в лесу. Остальные пинками подняли пленников и развязали им руки. Затем почему-то вновь посадили туристов на землю, наставив на них оружие.

— Ждут, чтобы привели других из леса, — пояснил я Илье и рассказал о перестрелке в лесу.

— Мне надо в туалет, — подал голос пилот.

— По-маленькому? — уточнил я.

— Да.

— Извини, дорогой, но придется в штаны.

Парень обиженно отвернулся и стиснул бедра.

Мы нетерпеливо посматривали на часы. Отпущенное белобрысому время истекало.

— Какие трудности? — гаркнул мой мегафон.

Полковник развел руками и показал пальцем на лес.

— Запускай пока этих! — посоветовал я.

Он согласился, потому что от группы отделились Аня и Машенька. Девушки, пошатываясь, приближались к вертолету.

— В салон! — скомандовал я.

Илья помог обеим забраться внутрь.

Чету писателя белобрысый отпускать не торопился.

— Костя! — позвал Илья как-то неуверенно.

— Что? — Я высунул голову в проем переборки, отделявшей кабину от салона. Троица чинно сидела на скамейках вдоль бортов: Илья с Машенькой, Аня напротив через проход.

— Иди сюда, — попросил Илья и посмотрел в окошко.

Ничего нового я «на воле» не увидел.

— Человек, — обронила Машенька.

— Где? — Я по-прежнему ничего не мог разглядеть и покинул кресло пилота.

Сделав два шага к ребятам, я застыл, словно громом пораженный. Машенька наставила на меня… пистолет!!! Второй, находившийся ранее на вооружении Ильи, упирался ему в бок.

— Автомат на пол! — внятно и четко скомандовала девушка.

— Ма-ша?! — поперхнулся я.

— Живо!

Куда исчезла мягкость черт ее лица? Куда делись переливы ручейка в ее голосе? Куда подевалась робкая девочка!.. Передо мной сидела опытная женщина лет двадцати пяти — от напряжения заметные морщинки протянулись из уголков зло прищуренных глаз, скулы заострились, губы сжались.

— Маша! — просительно проговорил я, надеясь прогнать жуткий сон.

Она приподняла дуло и спустила курок. Пуля с визгом пробила перегородку над моей головой. Салон наполнился грохотом и запахом сгоревшего пороха. Я бросил автомат. К вертолету бежали боевики: полковник с двумя — от места, где держали пленников, другая пара — с противоположной стороны лесной подковы. Никуда эти двое не ходили: они пробрались краем леса в наш тыл, заранее рассчитывая на троянского коня в образе Машеньки! Меня подло провели…

— Будешь дергаться — следующая твоя! — жестко предупредила террористка.

И здесь Маша допустила ошибку. Она сконцентрировала все внимание на мне и Щедрине, забыв про третьего «члена экипажа». Аней руководила не смелость — конечно, нет! Обычное отчаяние загнанного в угол человека: понимала, через что предстоит пройти, окажись она вновь в лапах бандитов. Анечка вскочила, чисто по-женски отчаянно вцепилась в волосы заговорщицы и, что есть силы, резко дернула их на себя. Не ожидавшая ничего подобного Маша взвыла от боли и вскочила, инстинктивно потянувшись руками к своей голове. Всего на мгновение… Однако и мгновения порой достаточно, чтобы изменить в корне расстановку сил на поле брани: я выдернул «макаров», торчавший сзади у поясницы. Опомнившаяся лазутчица профессионально ударила Аню согнутым локтем в живот и высвободилась, возвращая пистолеты на направления стрельбы. Но теперь уже очнулся Илья и толкнул Машу плечом в бедро. Падая вбок, она успела выстрелить одновременно из двух стволов — пули ушли в борт вертолета. Зато все три мои достали шпионку. Встать она уже не смогла…

Все решали секунды. Я толкнул Аню под скамью и метнул гранату через пассажирскую дверь под ноги набегающей тройке с командиром во главе — и своевременно: они были совсем близко. Осколки влетели даже в салон. К счастью, нас не задели. Двойка, зашедшая с тыла, шарахнула по окошкам правого борта — посыпались стекла. Зазевавшийся Илья охнул и осел, схватившись руками за голову. Между пальцами потекла кровь.