Чероки - [60]
— Чего вы от нас ждете? — спросил Кремье. — Смотрите сами: мы даже не вооружены, у нас нет подкрепления. Полиция беззащитна, как все остальные. Придется ждать.
— Значит, вы так и будете торчать тут без дела? — возмутилась Вероника.
— Ну, скажем так: мы начнем с того, что будем здесь торчать.
Снизу, из-за поворота, послышался рокот мотора, а вслед за этим звуком, виляя между рытвинами, появился бежевый «Мерседес». «Это еще что такое?» — воскликнул Гильвинек. А это был Бенедетти.
Подъехав, Бенедетти остановил машину и устремил на них тусклый взгляд сквозь лобовое стекло. Он завалился на сиденье, как тюк с грязным бельем, украшенный роговыми пуговицами. В машине звучала сладенькая музыка, не то Лео Делиба, не то Венсана д’Энди[47]. Бенедетти убавил громкость и, опустив стекло, вяло приветствовал всю компанию: господа… мадемуазель…
— А вы зачем сюда пожаловали? — спросил Кремье.
— Да так, проезжал мимо, — глупо соврал Бенедетти. — То есть я хочу сказать, решил глянуть, что здесь творится. Мои агенты — они недалеко отсюда — позвонили сегодня ночью и намекнули, что тут становится жарко. Я сразу же выехал и провел за рулем пятнадцать часов, устал безумно.
— А вам не кажется, что от машины попахивает? — спросил второй полицейский.
Бенедетти с явным усилием, словно толкал стену, распахнул дверцу и вышел, прихрамывая. Легко было догадаться, как он пропотел и обмяк под своей сбившейся одеждой. Нагнувшись, он долго массировал лодыжку и при этом поглядывал на легкий дымок, который шел из-под капота.
— Проклятая развалина, — сказал он. — Вот так и дымит с самого Парижа, беспрерывно, — можете себе представить эту поездочку.
— Надо было сделать техосмотр, — с отеческой заботой посоветовал Гильвинек, — и все проверить, прежде чем пускаться в дорогу.
— Не успел, мчался как на пожар, — ответил юрисконсульт. — Да еще моя жена, больница… — пробормотал он. — В общем, я совсем выдохся. Так что у вас тут происходит?
— Ну, по словам мадемуазель, — начал Кремье, вслед за чем методично изложил то, чем поделилась с ним Вероника. Он говорил размеренно, будто рапорт печатал, обдумывая каждую фразу, перед тем как ее озвучить, старательно подбирая каждое слово, а потом и каждую букву этого слова, как будто искал их на клавиатуре своей громоздкой машинки. К удивлению Вероники, он дополнил рассказ молодой женщины собственными подробностями; ее удивление возросло, когда она поняла, что подробности эти вполне верны. Двое других слушали Кремье, мерно кивая, и, когда он завершил свой отчет, все взглянули на колониальный дворец. Однако там ровно ничего не происходило: дом по-прежнему казался пустым и безнадежно мертвым, как высохшая раковина.
— С этой стороны нам ничего не светит, — продолжал Кремье, указав на фасад. — Если и существует другой проход внутрь, то только сзади (и он указал на скалу). Она (и он указал на Веронику) выбралась вон оттуда (и он указал на застекленное окно). Значит, где-то там должен быть лаз или что-нибудь в том же роде. Поскольку нас мало, мы потратим много часов, пока найдем его. Нас мало, — глухо повторил он (и указал на себя самого). — Нужно бы сообщить местным коллегам и в префектуру, но им понадобится не меньше часа, чтобы приехать.
И он начал усиленно тереть глаза. Бенедетти слушал его, машинально полируя рукавом лобовое стекло «Мерседеса». Гильвинек следил за мелким ястребом, парившим в белом небе. Вероника оглядела всех троих мужчин, повернулась и решительно зашагала к дому.
— Эй, вы куда это отправились? — окликнул ее Гильвинек.
— Молчи, — сказал Кремье. — Забудь хоть на минуту, что ты сыщик. Ладно, уговорили! — крикнул он молодой женщине, — давайте попробуем. Вернитесь, сейчас пойдем все вместе. Слышите, что я говорю, вернитесь, мы идем с вами.
Она вернулась. Кремье указал остальным на узкую тропу, петлявшую вдали справа по скале; тропа вела наверх, к плоской вершине, где рос падуб, — дерево находилось как раз над окнами, пробитыми в камне.
— Пройдем по ней, — сказал он. — Сверху будет виднее. Вполне возможно, что оттуда можно забраться внутрь. Однажды летом мы с женой отдыхали в Греции и видели похожий дом, разве что не такой шикарный. Интересно, прямо пещера троглодитов, не иначе. И там было полно таких вот ходов.
Они вскарабкались по тропе на площадку; рядом с падубом раскинулся пышный можжевеловый куст. Ловушка на дроздов, сделанная из большого камня, некогда опиравшегося краем на две шаткие жердочки, указывала на то, что здесь время от времени бывали люди. Камень упал, а лежавшая под ним приманка — гнилые ягоды можжевельника — и окаменелый птичий скелетик свидетельствовали о том, что люди сюда давным-давно не наведывались. Все молча постояли перед камнем. Бенедетти снова принялся массировать лодыжку. Кремье внимательно изучал окружающую местность.
— Минуточку, — вдруг произнес он.
И с неожиданной энергией начал взбираться по почти отвесной скале к небольшому слоистому выступу, расположенному выше площадки и по форме напоминавшему плоский клюв. Несколько раз его ноги соскальзывали с камня, и он судорожно цеплялся за малейшие бугорки, вставал на кусты, вырывая их с корнями из расщелин («Как вы там, шеф? Как вы там?» — кричал Гильвинек), однако вскоре все увидели, что он добрался до «клюва», встал во весь рост, посмотрел вниз, себе под ноги, и крикнул: «Здесь есть что-то похожее на лаз». Остальные тоже вскарабкались туда, кто как мог.
Феррер, владелец картинной галереи в Париже, узнает, что много лет назад на Крайнем Севере потерпела бедствие шхуна «Нешилик», на борту которой находилась ценнейшая коллекция предметов древнего эскимосского искусства. Он решает отправиться на поиски сокровища, тем более, что его личная жизнь потерпела крах: он недавно разошелся с женой. Находки и потери — вот лейтмотив этого детективного романа, где герой то обретает, то теряет сокровища и женщин, скитаясь между Парижем, ледяным Севером и жаркой Испанией.
Равель был низкорослым и щуплым, как жокей — или как Фолкнер. Он весил так мало, что в 1914 году, решив пойти воевать, попытался убедить военные власти, что это идеальный вес для авиатора. Его отказались мобилизовать в этот род войск, как, впрочем, отказались вообще брать в армию, но, поскольку он стоял на своем, его на полном серьезе определили в автомобильный взвод, водителем тяжелого грузовика. И однажды по Елисейским Полям с грохотом проследовал огромный военный грузовик, в кабине которого виднелась тщедушная фигурка, утонувшая в слишком просторной голубой шинели…Жан Эшноз (р.
Сюжет романа представляет собой достаточно вольное изложение биографии Николы Теслы (1856–1943), уроженца Австро-Венгрии, гражданина США и великого изобретателя. О том, как и почему автор сильно беллетризовал биографию ученого, писатель рассказывает в интервью, напечатанном здесь же в переводе Юлии Романовой.
Первый роман неподражаемого Жана Эшноза, блестящего стилиста, лауреата Гонкуровской премии, одного из самых известных французских писателей современности, впервые выходит на русском языке. Признанный экспериментатор, достойный продолжатель лучших традиций «нового романа», Эшноз мастерски жонглирует самыми разными формами и жанрами, пародируя расхожие штампы «литературы массового потребления». Все эти черты, характерные для творчества мастера, отличают и «Гринвичский меридиан», виртуозно построенный на шпионской интриге с множеством сюжетных линий и неожиданных поворотов.
Жанр романа «Высокие блондинки», как и большинства произведений Эшноза, можно определить как «мягкий» или иронический детектив, где писатель остроумно и ненавязчиво пародирует литературные шаблоны. Детективному началу здесь сопутствуют и мистика, и ненависть, и любовь. «Высокие блондинки» — видимо, самый любимый роман Эшноза, поскольку на вопрос, какую из своих книг он хотел бы увидеть переведенной на русский язык, он указал именно эту.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
Третье по счету произведение знаменитого французского писателя Жоржа Перека (1936–1982), «Человек, который спит», было опубликовано накануне революционных событий 1968 года во Франции. Причудливая хроника отторжения внешнего мира и медленного погружения в полное отрешение, скрупулезное описание постепенного ухода от людей и вещей в зону «риторических мест безразличия» может восприниматься как программный манифест целого поколения, протестующего против идеалов общества потребления, и как автобиографическое осмысление личного утопического проекта.
Флориану Зеллеру двадцать четыре года, он преподает литературу и пишет для модных журналов. Его первый роман «Искусственный снег» (2001) получил премию Фонда Ашетт.Роман «Случайные связи» — вторая книга молодого автора, в которой он виртуозно живописует историю взаимоотношений двух молодых людей. Герою двадцать девять лет, он адвокат и пользуется успехом у женщин. Героиня — закомплексованная молоденькая учительница младших классов. Соединив волею чувств, казалось бы, абсолютно несовместимых героев, автор с безупречной психологической точностью препарирует два основных, кардинально разных подхода к жизни, два типа одиночества самодостаточное мужское и страдательное женское.Оригинальное построение романа, его философская и психологическая содержательность в сочетании с изяществом языка делают роман достойным образцом современного «роман д'амур».Написано со вкусом и знанием дела, читать — одно удовольствие.
Субботним вечером 8 января 1993 года доктор Жан-Клод Роман убил свою жену, наутро застрелил двоих детей 7 и 5 лет и отправился к горячо любимым родителям. После их убийства заехал в Париж, попытался убить любовницу, сорвалось… Вернулся домой, наглотался барбитуратов и поджег дом, но его спасли.Это не пересказ сюжета, а лишь начало истории. Книга написана по материалам реального дела, но повествование выходит далеко за рамки психологического детектива.Эмманюэль Каррер — известный французский писатель, лауреат многих престижных премий.
Маргерит Дюрас (настоящее имя – Маргерит Донадье, 1914–1996) – французская писательница, драматург и кинорежиссер – уже почти полвека является одной из самых популярных и читаемых не только во Франции, но и во всем мире. Главная тема ее творчества – бунт против бесцветности будничной жизни. «Краски Востока и проблемы Запада, накал эмоций и холод одиночества – вот полюса, создающие напряжение в ее прозе». Самые известные произведения Дюрас – сценарий ставшего классикой фильма А. Рене «Хиросима, моя любовь» и роман «Любовник» – вершина ее творчества, за который писательница удостоена Гонкуровской премии.