Черный выход - [37]

Но в Фомине взыграл какой-то азарт, какая-то дурацкая лихость, упертость. Вот назло маме уши отморожу, и все тут! Он в себе это качество не любил, старался держать себя в руках, но если планка падала – как сейчас – то держите меня семеро.

– Вот же туполобый я, – обругал себя Игорь, быстро скидывая ботинки и штаны, засовывая их в рюкзак. Рюкзак поднял над головой и, ощущая под босыми пятками жесткую траву Зоны, боком спустился к берегу.

Под ногами зачавкало, сквозь пальцы просочилась густая и прохладная грязь. Не веря, что он делает это, Игорь промямлил: «Мама» и ступил одной ногой в воду. Липкая ряска тут же облепила голень, но больше ничего ужасного не произошло. Тогда Фомин сделал еще один шаг, потом еще. Прогретая ярким солнцем вода поднялась до колен, выше, вот уже и резинка трусов скрылась под колыхающейся гладью.

Шел Игорь очень осторожно, ощущая боком ленивое течение реки. Под ногами расходился вязкий донный ил, заставляя утопать по щиколотку, а от воды шел неприятный торфяной запах. Глаза парня были широко раскрыты от страха, он даже закусил нижнюю губу, но не заметил этого.

Где-то на середине Чернодырихи, где вода поднялась по грудь, а голени обвили стебли водорослей, пришло ожидаемое понимание ситуации. Залихватский угар прошел, его сменила нецензурная ругань. Не в силах держать в себе эмоции, Фомин выдал пару красноречивых фраз, крепче сжал над головой рюкзак.

Место, где муляж заметил крутящуюся ряску, Игорь постарался обойти. Как назло, он поднял такие волны, что ничего нельзя было разобрать. Прикинув на глаз путь движения жмура, взяв за ориентир мокрые следы на берегу, Фомин решил, что его и возможную ловушку разделяет пара-тройка метров.

Внезапно течение усилилось, и парень понял, что его сносит. Словно мягкие, но упорные руки толкали и тянули Игоря в сторону обломков моста. Туда, где была аномалия.

Фомин в страхе ускорился. Ноги скользили по предательскому илу, грудь с трудом раздвигала ставшую плотной воду. Он заорал, уронил рюкзак и, таща его за собой, запрыгал вперед, к спасительной земле. С шумом выскочил на берег и, впиваясь пальцами в траву, полез наверх. Потяжелевший рюкзак цеплялся за торчащие корни, но Фомин титаническим усилием перевалил его через края обрыва и залез сам. Тяжело дыша, оглянулся.

Оставленный им след на воде медленно затягивался плавающей зеленью, расползались волны. И лишь там, где кружилось подводное веретено, успокаивалась широкая воронка. Ловушка упустила свою добычу.

– К такому жизнь меня не готовила, – выдохнул Игорь, поднимаясь и высматривая мертвого ученого.

Деревенька оказалась безымянной, по крайней мере Фомин не смог найти ее на карте. Да и деревенькой ее назвать можно было разве что с натяжкой – три дома с провалившимися крышами, раскатанными срубами, проросшие кривыми березками подступившего леса. Такую с ходу и не заметишь, пройдешь мимо.

У заросшей травой дороги Игорь увидел останки погибшего сталкера – скрюченную высохшую мумию с обрывками одежды. А чуть в стороне, возле рассыпавшихся бревен стенки крайнего дома, – вдавленные в землю лохмотья темно-красного цвета с торчащей реберной костью.

Интересно, кто тут погиб и как давно? Впрочем, нет, не интересно. Мертвецами интересоваться «за забором» будем. Тут они – метка на ловушку, не более. Нельзя вдаваться в лирику, никак нельзя.

При более тщательном осмотре Фомин понял, что деревенька буквально кишмя кишит аномалиями. Где-то воздух чуть заметно преломлял солнечные лучи, где-то дрожание в траве неприятное, где-то уже знакомые полупрозрачные нити блестят. И еще звуки – тихое пощелкивание, потрескивание, редкий, но отчетливый стук. Игорь даже не стал угадывать какие именно ловушки накидала сюда Зона, ему и одной хватит. Но как-то муляж прошел дальше? Куда-то он пропал?

Пришлось возвращаться к речке и искать следы. Слава богу, что тяжелые ботинки защитного костюма заметно примяли траву, да к тому же то и дело попадались обрывки водорослей.

Словно ищейка, Игорь последовал за ожившим мертвецом.

Как бы ни наследил жмур, мерами предосторожности Игорь не пренебрегал. Шел осторожно, проверяя путь гайками. Когда прошел мимо первого дома, чуть не вскрикнул, увидев ужасное зрелище – прямо возле порога перекошенного сарайчика в воздухе крутился, подрагивая, комок из нескольких истлевших и переломанных человеческих тел. Рядом валялся сапог с закрученным штопором голенищем.

Стараясь не смотреть, Фомин прошел дальше, сосредоточившись на гайках.

Муляж двигался по деревне хитрым зигзагом, часто меняя направление. Несколько раз Игорь даже путался, не зная где именно следующий след. Особенно сложно пришлось, когда мертвец шел между двумя «струпьями» – небольшими областями с измененным составом атмосферы, в них у травы был странный цвет. В темноте можно легко влететь в такую ловушку и сжечь себе легкие чрезмерной концентрацией ядовитых паров, а то и вовсе попасть в полный вакуум. Мертвецу эти мелочи нипочем, а вот Игорю пришлось поизгаляться, чтобы не попасть ни в одну из аномалий.

Муляжа он нашел у единственной уцелевшей стенки крайнего дома. Тот сидел прямо на полу, положив руки на колени и склонив голову Ни дать ни взять усталый путник решил отдохнуть. Пикантности придавало то, что буквально в паре шагов от него, сквозь пролом в полу, виднелся наполненный «ведьминным студнем» погреб.