«Черный Ворон» - [8]

Оперативная группа подошла к дому, как только стемнело. Быстро прошли во двор.

— Калгин — на тополь возле калитки, Огарков — в огород. Как только выстрелю — беги на подмогу. Берман — со мной, — быстро распределил обязанности Трояновский и постучал в дверь.

— Кто там? — отозвался настороженный старческий голос.

— Милиция!

— Днем приходите, что по ночам-то шляетесь? Не открою!

— Открывай, дед, не то дверь сломаем!

Дверь отворилась, и Трояновский увидел на пороге старика с топором в руках. Рядом стояла старуха, держала фонарь «Летучая мышь».

Григорий Абрамович вынул удостоверение, протянул старику. Тот внимательно изучил документ, вернул, но по-прежнему стоял на пороге, загораживая вход. Трояновский шагнул прямо на него, тот попятился. Так, отступая, он прошел в кухню, за ним — Трояновский, потом — старуха, замыкал шествие Берман.

— Закройте дверь на задвижку! — скомандовал Григорий Абрамович.

— А вы никак ночевать здесь собрались? — неприязненно спросил старик.

— Грабить вас сегодня ночью собираются, отец. Потому и пришли мы...

— И вы с ними?! — ужаснулась старуха.

Трояновский усмехнулся:

— Были бы с ними — не объясняли бы... Давайте быстренько запирайте двери!

Бабка выскользнула в сени, и оперативники услышали, как там загремел массивный железный засов.

Трояновский поместил стариков в самую дальнюю комнату. За ее дверью встал Берман, сам Григорий Абрамович спрятался в кухне, за шкафом.

— И чтоб — ни звука! — предупредил он стариков. — Из комнаты не выходить!

Только увидев приготовления оперативников, их вынутые из кобуры пистолеты, понял старик, что дело серьезное. Он упал перед Трояновским на колени.

— Спасите, ради бога, спасите! — бормотал он. — Ничего не пожалею!

— Да вы что, думаете, что говорите? Идите в комнату! — прикрикнул на него Григорий Абрамович: бандиты могли появиться с минуты на минуту.

Потянулось ожидание.

...За окном послышался шорох, тихо скрипнули петли калитки. «Идут!» — понял Трояновский и плотнее прижался к стене. Тут же увидел притиснутые к оконному стеклу лица: старались разглядеть внутренность кухни.

Замазка на окнах была старая, закаменела, и Мишка зря потратил минут двадцать, стараясь отколупнуть ее финским ножом. Тогда он осторожно, локтем, выдавил стекло, вдвоем с напарником вынули обломки, опустили в стоящую рядом бочку с водой, смывая со стекла отпечатки пальцев. Тихо влезли в окно.

— «Мочу» старуху, потом примемся за старика... — услышал Григорий Абрамович шепот бандита и с ужасом вспомнил, что на их пути стоит Берман. Щуплый, низкорослый, он в темноте вполне мог сойти за старика и получить либо удар ножом, либо пулю. Трояновский щелкнул выключателем и бросился вперед. Грохнул выстрел, но в следующую секунду трофейный «вальтер» Новаковского лежал на полу, а сам Мишка согнулся от боли в скрученных руках. В окно прыгнул Огарков, преграждая путь к отходу второму бандиту, и тот медленно поднял руки, выпустив из них финку.

Втроем быстро связали бандитов и тут услышали на улице выстрел. Спустя некоторое время в дом вошел Калгин.

— Где третий? — спросил его Григорий Абрамович.

— Когда вы здесь зашумели, он кинулся было бежать, я спрыгнул с дерева, да неудачно, упал на колено. Он на меня — с ножом... Я и выстрелил. Кажется, наповал...

Вышли на улицу.

— Ну, так где же он? — спросил Трояновский.

Калгин удивленно оглядывался.

— Да вот же, здесь он лежал!

Григорий Абрамович посветил вниз, увидел темные пятна на земле, повел фонариком влево — на некрашенных досках забора отчетливо были видны кровавые отпечатки ладони.

— Беги, срочно звони во все больницы: как поступит раненый, чтоб немедленно сообщили нам! — скомандовал он Берману.

Раненого бандита подобрали на привокзальной площади, привезли в больницу. Он был без сознания. Двое взятых бандитов молчали, как ни бился с ними Трояновский. А нужно, обязательно нужно было знать, кто навел их на этот дом. Мишка, кривя губы в усмешке, бросил:

— Не надейся, Ворон, своих не продаем!

Григорий Абрамович и не надеялся, знал: эти двое не скажут. Вся надежда была на того, третьего, что лежал в больнице. Рядом с ним неотлучно находился Огарков.

Перед смертью раненый пришел в сознание, рассказал все. Показания за него подписал дежурный хирург.

Женщин взяли сразу же, как только Огарков позвонил из больницы. Привели на очную ставку с бандитами. Мишка зло выругался:

— Хват, сволочь, продал!

Трояновский протянул ему показания умершего:

— На, читай!

Мишка скользнул взглядом по листку бумаги, вздохнул:

— Эх, недаром я его брать не хотел! Как чувствовал...

Дело пятое: СОВЕСТЬ ЗАГОВОРИЛА

Зинаида Ивановна, заведующая карточным бюро Нижнеудинска, открыла усталые глаза, и взгляд ее невольно скользнул вниз, к чемодану. Там было пусто. Она не поверила своим глазам, нагнулась, повела рукой. Чемодана не было. И ночную вагонную тишину разорвал ее истошный вопль:

— О-ой! Укра-а-али-и!!

Трояновского вызвал к себе начальник управления транспортной милиции полковник Метелкин.

— Такое дело, Григорий Абрамович... В поезде у заведующей карточным бюро украли чемодан с продовольственными карточками. Представляешь, на весь район и город там были карточки! И среди них — немало рейсовых... В обкоме партии уже знают, звонили. Словом, разбейся, но карточки найди.