Черный тюльпан - [2]

Самир молча встал и вышел. Разговор стал неинтересен. Писатель секунду смотрел ему вслед, а затем продолжил говорить что-то Юсифу, но уже с меньшим пылом.

У входа в гостиницу стояла группа солдат во главе с капитаном.

- Самир, - сказал он. - Нам пришло подкрепленье. Добровольцы. Народный фронт организовал для нашей предстоящей операции.

- Когда же наше руководство будет думать об армии. Чем вообще занимается министерство обороны?!

- Оно будет руководить операцией, - обиделся капитан на слова Самира.

- Руководить они могут. Вообще, у нас только руководить и могут.

Самир с интересом посмотрел на новоприбывших. В группе он сразу приметил двух битых ребят. Точно - они служили на морском флоте, выяснил позже Самир.

Капитан объяснил добровольцам, как в нынешнем бардаке принято жить, то есть где они будут спать, принимать пищу и нести так сказать боевую службу. Самир подошел к одному из "битых" ребят и завел разговор о жизни.

Звали парня Фархад, 27 лет. Служил на Дальнем Востоке, в военно-морском флоте. Работал электриком на одном из бакинских заводов. Пришел воевать просто, воевать - или можно сказать: "отдать долг Родине", "защитить Родину" и т д.

"А"

Без пяти минут шесть Самир проснулся. В шесть подъем - зарядка и завтрак. Никакого наслажденья от еды. Хотя здесь в Афганистане кормили советских солдат гораздо лучше, чем в самом Советском Союзе.

На разводе заместитель начальник штаба сообщил: - Ночью бандиты обстреляли наш пост на 25-ом участке. Два наших солдата погибли смертью храбрых. Был бой - всех гадов прикончили... мать их... Надо отвезти тела в часть. Через двадцать минут колонна отъезжает. Асадов, Словесный, Косоруков, Давлетшин и Гончаров выделены для сопровождения.

Самир услышал свою фамилию. Он вспомнил классную перекличку в школе.

Развод завершен. Самир пошел получать оружие. Холодный металл коснулся рук и почему-то во рту чувствовался вкус металла. Самир проверил магазин. Потом направился к грузовику "ГАЗ-66". Рядом лежали убитые. Теперь им путь в часть, где их тела будут помещены в цинковые гробы, а оттуда на "черном тюльпане" самолете-"катафалке" на Родину.

Появился старший лейтенанг Шапошников для проведения инструктажа. Идейный товорищ. Сам подал рапорт о переводе его в Афганистан. На всех инструктажах, уже ставшими формальност ью, но не для него, он вначале говорил о выполнении интернационального долга и происках империалистов.

После инструктажа солдаты собрались у грузовика. Там также стояли двое офицеров медицинской службы - полковник и лейтенант. Полковник сокрушался если бы помощь подошла вовремя, то одного солдата наверняка удалось бы спасти. Он умер от потери крови.

- Жаль... теперь уже на Родину... в землю..., - сказал полковник.

- Он уже давно на Родине, - сказал Самир. - Его душа там...

Полковник посмотрел внимательно на него:

- Веришь в существование души?

- Верю, хотя не положено. Комсомолец.

- Ты откуда?

- Из Баку.

- Мусульманин? Вы все верующие...

- А вы атеист, товарищ полковник?

- Да. Был бы ты у меня в операционной, я показал бы тебе кое-что... За столько лет я не отыскал место, где находится душа. Да и многое другое вызывает у меня сомнение...

- Ее невозможно отыскать. Надо просто верить в ее существование.

- Ишь ты, говоришь складно. Студент наверное? Где учишься?

- Не успел поступить. Сразу в армию забрали. Я - январский... Я вот к кришнаитам ходил...

- Эти бездельники у вас в Баку тоже завелись, - перебил полковник. - Нет никакой души. Я тебе как врач говорю. Так что, брат , ц-е-п-л-я-е-й-с-я з-а ж-и-з-н-ь к-а-к т-о-л-ь-к-о м-о-ж-е-ш-ь!!!

- А как насчет интернационального долга?

- Ты по легче!.. Одно другому не мешает.

- Стройся! - последовал приказ командира.

После короткого развода, бойцы полезли в машину. Все стало рутиной.

Всегда кажется, что все самое плохое произойдет не с тобой. Самир иногда представлял себе как может взорваться машина или попасть снаряд в их казарму.

Но - нет... Дальше этого сознание не работало. Это неуловимо - тонкая грань между жизнью и смерью. Пока ты мыслишь, ты объять эту грань не в состоянии.

- Гриша, воду взял? - спросил Самир. - Больно много ты воды пьешь.

- Что делать? Такой фиговый чай дают... Только чаем я могу утолить жажду, но нормальным чаем...

- Ты хочешь как дома, на блюдечке с вареньем. Дождись "гражданки".

- Если доживу.

- Ты много обо всем этом думаешь. Нафиг! Я вот... Все до одного места. Что будет того не миновать. Главное помирать быстро, мгновенно... Бомба, к примеру, накроит и ты ничего не почувствуешь. До твоего приезда один барак снарядом накрыло... А то прикинь, в госпитале гнить. Одна операция, вторая. Приезжаешь домой - инвалид, третья операция, тихо помираешь и никому нет дела...

- Давай лучше о другом поговорим.

- Давай помолчим.

Самир вновь задумался о том же. "Такой ничтожной кажется жизнь человека. Раз - родился, раз - умер, и нет человека. Трудно поверить в случайность рожденья человека, а как объяснить его смерть? Нет, явно кто-то всем эгим управляет. В школе учителя говорили про атеизм, а сами небось верили в Бога. Только не понятно, добр ли Бог... А может во всем происходящем есть смысл? И в смерти, и в войнах."