«Черный туман» - [83]
– Чертовы колбасники! – ругались курсанты.
– Опять заходят.
– Могут и полыхнуть…
Через протоку они перешли, когда убедились, что «мессершмитты» улетели.
Именно теперь, когда Радовский понял, что Курсант, Иванок или старик, бывший председатель, здесь, он решил во что бы то ни стало догнать их. Даже ценой нарушения приказа, за что он может очень серьезно поплатиться. Что за игру ведет он с собой? Что будет в финале? А разве, спохватился вдруг он, финал еще не наступил? Нет, до финала еще надо дожить. Обезумевший мир свой финал будет праздновать не здесь. Здесь – что? Болота. Леса. Природа почти мгновенно прячет следы войны. Да они здесь и незначительны. Праздник произойдет там, дальше, куда катятся все фронты. В городах, среди руин и пепла. Душа должна содрогнуться при виде того, что сотворено с миром. Или насладиться. Все получат свое. Все, кроме мертвых.
Севернее, куда ушла группа поручика Гаева, началась стрельба. Но велась она вяло. Стреляли в основном винтовки. Две или три. Стреляли, по всей вероятности, издали. Значит, Гаев все-таки настиг северную группу Советов и теперь идет за ней, обозначая свой маршрут ружейной стрельбой. Если это так, то поручик свою задачу выполняет успешно. Но если это не так… Ведь в группе Гаева всего один карабин. Стрельбу же поддерживают две или три винтовки. Сомнительно, что после трех лет войны Советы ходят в разведку с винтовками. Если только эти винтовки не снабжены оптическими прицелами.
Иванок отполз за серый, обросший мохом валун и медленно просунул сквозь заросли черничника винтовку. «Древесная лягушка» показалась в прицеле почти сразу. Это был тот самый, который ранил в руку старшего лейтенанта Сапожникова. С карабином. Но без оптики. Хотя стреляет хорошо. И возможно, подумал Иванок, подводя перекрестье прицела чуть выше ключицы, мечтает завладеть моей винтовкой. Выстрел! Он тут же убрал винтовку, тихо перевел затвор, дослав в ствол новый патрон, и переполз правее. Прислушался, не обходят ли его, отсекая от основной группы. Нет, все тихо. Значит, он пока не обнаружен.
Тем временем из-за ручья с высокого берега вели отвлекающий огонь разведчики. А здесь, где затаился после первого удачного выстрела Иванок, было тихо.
Лейтенант Васинцев приказал: один выстрел – и уходи. Приказания старших по званию Иванок старался выполнять. Но почти всегда – по-своему.
По серому плоскому сколу валуна, облепленного разноцветным лишайником, ползла божья коровка. Иванок какое-то время следил за движением ее торопливых ножек. Потом начал медленно подниматься на колени. В прицеле было пусто. Неужели стрелок был один? Он снова осмотрел его через прицел. Стрелок не шевелился. Рука закинута за голову. Как упал после выстрела, так и лежит. Иванок точно знал, куда попала ему пуля. После такого ранения не живут. При случае он всегда осматривал своих убитых. Как-то Воронцов ему на это сказал: брось, мол, не смотри, это нехорошая привычка. Воронцов человек странный. Иногда ведет себя так, будто он и не на войне. А здесь все ходят по колено в крови и отталкивают от себя трупы, плывущие навстречу. Правда, некоторые из них плывут в обратном направлении, следом за тобой. И их становится все больше…
Качнулась ветка орешника правее лежавшего стрелка. На полянку вышел человек с автоматом. Приклад у автомата откинут. На таком расстоянии МП40 бесполезен. И Иванок взял на прицел вышедшего из-за орешника. Он знал, что не промахнется и на этот раз. Он знал, что каждый удачный выстрел приближает к сестре.
Когда связной, прибывший из группы поручика Гаева, сообщил о потерях, Радовский тут же дал команду на отход. Пусть они сами доделывают это дело, решил он. Группа соединилась. Люди Гаева несли в плащ-палатках двух убитых. У них были одинаковые раны.
– Господин майор, – доложил Гаев, – в лесу, возвращаясь, мы обнаружили жилье.
– Что за жилье?
– Так себе, избушка на курьих ножках. Похожа на сторожку лесника. Но на картах ее нет. Местные о ее существовании тоже ничего не знают. Так, всякие байки рассказывают…
– О коханке пана Ожеховского?
– Да. А вы тоже слышали?
– Слышал. И думаю, что это правда. Там кто-нибудь был?
– Никого. Но печь теплая и пол в сторожке подметен. Чувствуется женская рука.
Радовский усмехнулся и посмотрел на взводного так, как на Зимина, когда тот начинал говорить о женщинах. Хотелось выпить. Но коньяк, который был с собой, он уже весь выпил. До капли. Фляжка в буквальном смысле была сухой.
– У вас что-нибудь есть? – хмуро спросил Радовский.
Тот мгновенно понял, о чем командир спросил на этот раз, отстегнул фляжку и протянул ее Радовскому:
– Вот, возьмите.
– Что это? Самогон? Горилка?
– Так точно, она самая. Высший сорт! Градусов пятьдесят… – Поручик Гаев сделал паузу и не без гордости подытожил: – … девять!
– Слишком свирепая гадость. Надо бы развести.
– Ни в коем случае. Лучше запить. – И тут же окликнул идущего впереди: – Суровцев, дай фляжку с водой.
Горилка обожгла гортань и все внутри. Вода не помогла. Какое-то время Радовский чувствовал внутри пустоту. Как будто там полыхнули огнеметом. Самогон, который они когда-то пили с Владимиром Максимовичем, был куда спокойней. Но вскоре неприятное ощущение выжженного пространства исчезло и Радовскому стало лучше. А потом и вовсе хорошо. Совсем как после коньяка. Простонародье всегда пило свой самогон и вполне довольствовалось тем, что имеет. Дай им больше того, к чему они привыкли, и из людей они превращаются в животных. Эта история с паном Ожеховским и его женой, или кем она ему доводилась… Должно быть, именно на ее жилье наткнулся поручик Гаев со своей группой. Надо бы пометить на карте…
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
![Комбинации против Хода Истории[сборник повестей]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Сборник исторических рассказов о гражданской войне между красными и белыми с точки зрения добровольца Народной Армии КомУча.Сборник вышел на русском языке в Германии: Verlag Thomas Beckmann, Verein Freier Kulturaktion e. V., Berlin — Brandenburg, 1997.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Американского летчика сбивают над оккупированной Францией. Его самолет падает неподалеку от городка, жители которого, вдохновляемые своим пастором, укрывают от гестапо евреев. Присутствие американца и его страстное увлечение юной беженкой могут навлечь беду на весь город.В основе романа лежит реальная история о любви и отваге в страшные годы войны.
Студент филфака, красноармеец Сергей Суров с осени 1941 г. переживает все тяготы и лишения немецкого плена. Оставив позади страшные будни непосильного труда, издевательств и безысходности, ценой невероятных усилий он совершает побег с острова Рюген до берегов Норвегии…Повесть автобиографична.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.