Черный ромбоэдр - [8]

— Не мели чепуху, Тум! — взяв себя в руки, сказал Рэст. С чем, по-твоему, связано самоубийство профессора?

Послышалось что-то вроде смешка. Этот автомат, кажется, в самом деле чувствует себя уверенно, говорит смело, ничего не скрывая. Что же он задумал?

— Поясню, эрт Рэст. Многомесячная трудоемкая работа в институте, взбалмошная, сумасбродная жена, с которой они ежедневно ссорились, и, наконец, эта тайна пещеры, эхо тысячелетий, дошедшее до него, — кульминационная точка, кризис, предел того, что мог вынести человек в его положении. Последние месяцы сделали эрта Грена слабым и безвольным, все ему надоело, во всем он был разочарован. Он ни во что не верил! Весь мир для него стал опасным чудовищем, которое так жестоко растоптало все, что еще совсем недавно было святым, чистым и непоколебимым, как сама истина. Эрт Грен принял серенций именно потому, что иначе не мог, не видел другого выхода. Тайна чужого звездолета показалась ему ужасной, страшной; тайна эта не могла найти места в устоявшихся канонах его мировоззрения. И кроме того, он боялся выдать свой секрет. Однажды это он уже сделал — когда спросил у эрта Роса: «Что бы ты сказал, если бы я на самом деле был не человеком, а роботом, как Стим?» Вы, эрт, сами же воскликнули потом: «Вот где отправная точка для решения задачи!»

Рэст перестал ходить и, взглянув на Тума, хрипло сказал:

— Да-а. Грен не хотел, чтобы планета узнала правду. Он, вероятно, лучше других понимал последствия своего открытия… Но что может быть в нем ужасного? Впрочем, достаточно и того, что психика людей…

После продолжительного молчания он с трудом выдавил из себя;

— Мы были неплохими друзьями, Тум… Мне искренне жаль тебя, но иначе я не могу: неясная ответственность за судьбу всего разумного населения планеты вынуждает меня на крайние меры…

Рэст шагнул к железному помощнику, чтобы извлечь из его приемника пленку и магнитофонные ленты.

— Вы ничего не предпримете, эрт, — твердо сказал Тум. Фиолетовый глаз засветился чуть ярче обычного. — Как только будет произнесен индекс моей смерти, в тот же момент автоматически сработает распылитель метана. Вам не выйти из кабинета, когда закроются двери и окна по известному лишь мне коду!

— Вот оно что… Ты предусмотрителен. — Рэст почувствовал, как пальцы его задрожали и лоб покрылся испариной. Предусмотрителен… Я не учел, что ты можешь применять свой код…

Он подошел к окну и долго смотрел на город. Отсюда, с холма, ясно видно, как белые дома, утопающие в зеленых волнах садов и скверов, подступают к самому морю. И воздух чист и прозрачен, и нежный запах медянок и буйное благоухание цветущей цирии врывались в прокуренный кабинет смело и дерзко, неуклонно отстаивая свое право на прекрасное… Может быть, выпрыгнуть через окно в палисадник — вот сейчас же, пока не поздно?

Рамы медленно сдвинулись. Рэст оглянулся. Тум стоял возле стола у кнопочной панели и спокойно смотрел на капитана.

— Вы не хотите умирать, эрт, я знаю, — сказал он. — Да и зачем? Ведь мы не дошли до главного. Я прошу вас внимательно просмотреть те кадры ромбоэдра, которые почему-то меньше всего интересовали вас.

— Какие кадры? — неуверенно спросил Рэст.

Вместо ответа Тум перевернул черный передатчик обратной стороной к лампе и терпеливо ждал, когда снова появятся начальные сцены далекого прошлого планеты. В них было много жуткого: массовая безропотная смерть, обезумевшие от страха и горя люди…

— К чему это? — сказал сентвер, поежившись. — Или тебе доставляет удовольствие смотреть на мучения несчастных?

— Я давно заметил, эрт, что подобные ужасы не для вашей чуткой души, и все-таки убедительно прошу повнимательнее сравнить пращуров человека вот с этими кадрами.

Реет сначала всматривался рассеянно, медленно переводя взгляд с одного изображения на другое, и, хотя неосознанно уже чувствовал неясную разницу между теми и другими, но никак не мог понять, в чем же состояла эта разница. И вдруг словно осенило его;

— Глаза?!

— Не только глаза, эрт, — у людей более осмысленное выражение, более стройное положение тела, более утонченные черты.

— Ты хочешь сказать…

— Да, эрт. Все тысячное войско искусственно созданных саморазвивающихся киберсистем погибло, а люди, настоящие люди, переживали это как смерть близких, поскольку они не знали и знать тогда не могли, что такое биороботы. Пришелец уничтожил свои создания намеренно, за что, видимо, и был умерщвлен. Всмотритесь: на этом снимке он не совершенствует схему, как вы подумали вначале, а наоборот — вносит поправки на быструю потерю энергии; он не хотел давать вождю неограниченную силу и, кроме того, опасался неуправляемого размножения биороботов, которое могло бы привести к весьма трагическим последствиям…

Рэст чувствовал, как голова его заполняется тягучим теплым туманом, и он не находил в себе мужества освободиться от этого тумана. Он плохо соображал. Слова Тума доносились будто сквозь сон, хотя он и пытался понять их подлинный смысл. Недоставало воздуха. Стало душно, и время от времени сентвер с удивительным равнодушием думал о том, что может потерять сознание от недостатка кислорода, что хозяином положения сейчас является не он, человек, а его железный помощник, который уже успел надежно защитить себя… Предусмотрителен!