«Черный пояс» без грифа секретности - [54]
Впоследствии в Департамент были дополнительно представлены факты по десяти японским организациям и, по получении разрешения, они были занесены в список. Во многих случаях требуемый материал был добровольно сдан агентам…
В целом, названия одиннадцати японских организаций и их филиалов, по которым имеются данные, были переданы в Департамент для рассмотрения в рамках этого проекта вместе с основаниями для их занесения в отчет в каждом конкретном случае. В настоящем документе зафиксированы следующие названия и адреса японских организаций, чья запись была санкционирована и обеспечена:
.. Сококу кай, также известное как Общество Черного дракона, Портленд.
.. Дай Ниппон Бутоку кай, Сакраменто.
С уважением, (подпись) Д.М. Лэдд
Приложение 5 (Здесь и далее цит. по http: //ejmas.coni)
ИЗ МЕМОРАНДУМА ВЕРХОВНОГО КОМАНДОВАНИЯ ОККУПАЦИОННЫХ СИЛ ИМПЕРАТОРСКОМУ ПРАВИТЕЛЬСТВУ ОБ АДМИНИСТРИРОВАНИИ СИСТЕМЫ ОБРАЗОВАНИЯ (22 ОКТЯБРЯ 1945 г.)
1. В целях полного информирования вновь сформированного кабинета японского императорского правительства о целях и политике в области образования, следует указать:
.. Распространение милитаристской и ультранационалистической идеологии будет запрещено, а все военное образование и подготовка будут прекращены…
Приложение 6
ИЗ УВЕДОМЛЕНИЯ ЗАМЕСТИТЕЛЯ МИНИСТРА ОБРАЗОВАНИЯ ЯПОНИИ № 80 (ХАЦУТАЙ № 80) ОТ 6 НОЯБРЯ 1945 г.
Губернаторам префектур, директорам школ.
Совершенствование послевоенного курса физического воспитания.
Кокумин гакко (народные школы начального уровня): «Курсы будо (кэндо, дзюдо и нагината) будут упразднены. Эти часы будут отданы общей физической подготовке…»
Сюто гакко (школы второй ступени): «Будо (кэндо, дзюдо, нагината и кюдо), включенные в учебный план, должны быть упразднены. Кроме того, вышеизложенные субъекты не следует включать в программы внеклассных мероприятий…»
Главам Сэммон гакко и Кото гакко (высших и средних профессиональных заведений): «Будо (кэндо, дзюдо, нагината и кюдо), включенные в учебный план, должны быть упразднены. Кроме того, вышеизложенные субъекты не следует включать в программы внеклассных мероприятий…»
Президентам университетов: «Было решено, что студенты не будут образовывать ассоциаций по видам будо (кэндо, дзюдо, кюдо)…»
Приложение 7
ВЫДЕРЖКИ ИЗ ДОКЛАДА 9-й СЕССИИ ПАРЛАМЕНТСКОГО КОМИТЕТА ПО ПЕТИЦИЯМ (30 АВГУСТА 1946 г.):
Г-н Бандо, член парламента: Дзюдо запрещено, но существуют различные школы дзюдзюцу, аналогичные дзюдо. Например, школа Адзума или школа Сибукава. Кроме того, существует каратэ. Вы имеете в виду, что всё это запрещено, как и дзюдо?
Г-н Хидака, представитель правительства: «Да, это так. Дзюдо, каратэ, кюдо, всё, что называется будо, не предполагается для использования в школе. Это понимание мы согласовали.
Приложение 8
ИЗ ОТЧЁТА ОБ ИССЛЕДОВАНИЯХ В ИНТЕРЕСАХ ОЦЕНКИ ИЗМЕНЕНИЯ ПОЛОЖЕНИЯ О ДЗЮДО И ДРУГИХ ВИДАХ СПОРТА (5 ДЕКАБРЯ 1946 г.):
Дзюдо, которое практикуется в настоящее время в Японии, по большей части направлено на физическую и психологическую подготовку. С началом Тихоокеанской войны содержание и форма дзюдо довольно резко изменились, война потребовала, чтобы акцент был сделан именно на боевой составляющей [дзюдо]. Вместе с тем, с возвращением мира дзюдо вновь будет восстановлено как полноценный вид спорта… Новое дзюдо будет иметь демократическое направление, лишённое древней мистики, формализма и феодальных элементов, в особенности, его милитаристических и ультранационалистических аспектов, таких как приспособленность к боевым действиям, проявившееся в ходе войны превращение его в вид рукопашного боя.
Приложение 9
ИЗ ДИРЕКТИВЫ ГОСУДАРСТВЕННОГО ДЕПАРТАМЕНТА США № 74 ОТ 27 МАРТА 1947 г., ПОДГОТОВЛЕННОЙ ДЛЯ РУКОВОДСТВА В ОБЛАСТИ ПОЛИТИКИ И НАПРАВЛЕННОЙ ВЕРХОВНОМУ КОМАНДОВАНИЮ ОККУПАЦИОННЫХ СИЛ
Преподавание военных предметов должно быть полностью запрещено во всех учебных заведениях. Ношение учащимися одежды военного стиля должно быть запрещено. Классические виды спорта, такие как кэндо, которые поощряют военный дух, должны быть полностью удалены из программ. Физическая культура не должна быть связана с сэйсин кёику [ «духовное просвещение»]. Больший акцент должен быть сделан на игры и другие развлекательные мероприятия, нежели чем на простые физические упражнения. Если бывшие военнослужащие работают в качестве преподавателей физической культуры и спорта, они должны предварительно пройти тщательный отбор.
ПРИМЕЧАНИЕ: Несмотря на то, что каратэ не было запрещено в школах и университетах в рамках общего уведомления, [положение об этом] должно быть истолковано в рамках предыдущего Хацутай № 80. Приглашение на Совещание о древних японских рыцарских искусствах 28 мая 1948 г.
Кому: Директору отдела физической подготовки Департамента образования Верховного командования.
Приглашаем Вас посетить встречу представителей древнего японского искусства рыцарей, во время которой ведущие мастера продемонстрируют свои искусства.
Время и дата: с полудня до 5:00 вечера субботы_
июня 1948 г.
Место встречи: Общественный зал Хибия в Токио Виды японского рыцарского искусства:
Эта книга написана на основе воспоминаний «японской жены» знаменитого разведчика Рихарда Зорге. Исии Ханако прожила с ним шесть лет и узнала «Рамзая» таким, каким его не знал никто: добрым человеком, нежным возлюбленным, глубоким интеллектуалом, бесстрашным бойцом и великим актером, годами водившим за нос японскую контрразведку. Это рассказ об удивительной жизни и самой Исии Ханако — бедной девушки из провинции, силой своей любви сохранившей для нас память о Зорге и его прах и тем самым вошедшей в историю. Авторы книги — японовед Анна Делоне и лауреат премии Министерства обороны РФ за биографию Рихарда Зорге историк Александр Куланов работали над ней несколько лет, чтобы теперь и вы смогли узнать и понять другого Зорге — Зорге как человека.
«Лицо» Японии хорошо знакомо всем: суши и сашими, гейши и самураи, сакура и Фудзи, «Тойота» и «Панасоник». Что скрывается на «Обратной стороне Японии», знают только специалисты. Политические скандалы и мир японских туалетов, причины популярности аниме и тайны мафии-якудза, японские свадьбы и надежды русских жен японских мужей, особенности японской географии и японского «боления» в футболе – стали основными темами книги журналиста и японоведа Александра Куланова.Второе издание «Обратной стороны Японии» пополнилось «Афтершоком» – запретными откровениями о японском менеджменте, необычными сравнениями русских и японцев и размышлениями о причинах аварии на атомной станции «Фукусима-1» – всем тем, о чем в Японии не принято говорить, но без чего представление об этой стране будет ложным.
Первый советский военный нелегал в Токио и мастер боевых искусств Василий Ощепков позволял жене флиртовать с японскими офицерами, потому что знал, что с таким местом жительства, как у него, других шансов получить нужную информацию нет. Показания, данные на суде великим разведчиком Рихардом Зорге, журналисты назвали «путеводителем по ресторанам Токио», но карта удивительных перемещений «Рамзая» и членов его группы до сих пор хранит массу секретов. Воспитанный в Токио наставником наследного принца настоящий советский ниндзя Роман Ким написал о повседневной жизни японских разведчиков в Токио так, что невозможно поверить, что он не был одним из них и не собирался вскрыть себе живот перед императорским дворцом.Гении шпионских мест Токио: Ощепков, Зорге, Ким.
Ее звали Люся Ревзина, Ольга Голубовская, Елена Феррари. Еще имелись оперативные псевдонимы — «Люси», «Ольга», «Ирэн», были, вероятно, и другие. Мы знаем о ней далеко не всё, но и то, что установлено, заставляет задуматься. О том, например, какое отношение имела эта эффектная женщина с библейскими глазами к потоплению в 1921 году яхты генерала Врангеля «Лукулл», с легкостью приписанному на ее счет журналистами. И о ее роли в вербовке агентов для группы Рихарда Зорге в Токио. И о том, кем же она была на самом деле: террористкой, которую арестовывала ЧК еще в 1919-м, «преданным делу партии» агентом разведки или одной из последних поэтесс Серебряного века, дружившей с Горьким? Разочаровалась ли она в своем творчестве или принесла талант в жертву оперативной работе? И, возможно, главное: надо ли искать в ее судьбе подтверждения расхожей фразы «совпадений не бывает» или списать все несчастья на волю злого рока, без подозрений на заговор?..
Автор начинал писать эту книгу как исследование, посвященное судьбам репрессированных японоведов (из девяти главных героев книги семь - японисты). Но когда стали известны новые материалы об этих людях, оказалось, что все они без исключения были связаны с российскими или советскими спецслужбами. Кто-то, как Ощепков или Ким, были штатными сотрудниками разведки или контрразведки, кто-то — как Незнайко или Юркевич — были агентами, секретными сотрудниками. Поэтому, когда в ходе работы автору стала известна рукопись их современника, «японского разведчика русского происхождения» — Игоря Ковальчук-Коваля, сразу стало понятно, что рассказ о нем тоже необходимо включить в книгу: ведь это взгляд на те же самые события, тот же исторический фон, но с другой стороны, с изнанки.
Один из самых успешных советских писателей 1950–1960-х годов Роман Ким очень хотел, чтобы в нашей литературе появился герой, способный противостоять знаменитому Джеймсу Бонду. Несмотря на более чем миллионный тираж собственных детективов, он не смог выполнить эту задачу, зато успел поведать о своей жизни младшему коллеге — Юлиану Семенову, который описал приключения Кима и его напарника — Максима Исаева в романе «Пароль не нужен». Так Ким подарил нам Штирлица, но сам ушел в тень, во мрак, как думалось, навсегда.
Венеция — имя, ставшее символом изысканной красоты, интригующих тайн и сказочного волшебства. Много написано о ней, но каждый сам открывает для себя Венецию заново. Город, опрокинутый в отражение каналов, дворцы, оживающие в бликах солнечных лучей и воды, — кажется, будто само время струится меж стен домов, помнящих славное прошлое свободолюбивой Венецианской республики, имена тех, кто жил, любил и творил в этом городе. Как прав был Томас Манн, воскликнувший: «Венеция! Что за город! Город неотразимого очарования для человека образованного — в силу своей истории, да и нынешней прелести тоже!» Приятных прогулок по городу дожей и гондольеров, романтиков и влюбленных, Казановы и Бродского!
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) — видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче — исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.