Черный осьминог - [9]

— Товарищ, мы комсомольцы. Мы не бандиты. Мы развязали и хотели спасти тебя. Расскажи, кто ты и как сюда попал?

Человек в гимнастерке хотел было приподняться, но не смог и, застонав, упал опять на холодные плиты.

Ребята кое-как привели своего нового знакомого в чувство и усадили около стены, поддерживая с обеих сторон.

— Я уполномоченный В.Ч.К. Аренский, — начал новый знакомый. — Следил за членами одной заговорщицкой организации, которую мы открыли в Москве.

И он рассказал ребятам все, начиная с московской парикмахерской Рублева и кончая своим пленением.

— Очнулся я, — закончил он, — связанным по рукам и ногам. На глазах была плотная повязка. Меня куда-то несли сначала по открытому воздуху, затем открыли какой-то люк и стали спускаться и, наконец, принесли в это помещение и бросили на пол. Когда мне развязали глаза, я увидел трех человек в масках. Один был огромного роста с черной бородой. Из их разговора я понял, что им в значительной части известна цель моего приезда. Их кто-то известил из Москвы. Кто, я не мог узнать. При разговоре они его называли «Восьмой». Они потребовали, чтобы я им рассказал все, объяснив во всех деталях оперативный план. Я отказался, и вот тут-то они показали себя в полной мере. Они били меня по голове и по лицу — видите синие полосы? — резиновыми палками, кололи длинными иголками, вырывали щипцами волосы на голове, не давали пить и, наконец, растянули на полу, выворачивая суставы. Я от мучительной боли потерял сознание, и вот таким-то вы меня и нашли.

— Идти ты можешь?

— Не знаю, попробую.

Встал, пошатываясь. Ноги не слушались.

Опираясь на ребят, он медленно стал передвигаться по комнате.

— Ну вот, понемногу и налаживается дело. Ты только не унывай, товарищ. Опирайся для крепости на Митрия и начинай ногами работать.

ШИФРОВАННОЕ ПИСЬМО

Глава XI. ГДЕ ВЫХОД ИЗ ПОДЗЕМЕЛЬЯ?

Двинулись дальше уже втроем и без приключений добрались до большой и широкой комнаты, уставленной каменными скамьями, столами и какими-то странными фигурами, очертания которых расплывались в сумраке. В одной из стен заметили небольшой шкаф, в котором нашли накладную черную бороду, несколько фонарей, два нагана и одну бомбу, которая известна под именем «бомбы Новицкого».

Федор отдал один наган Мите, а другой вместе с бомбой оставил себе. Аренскому оставил пока палку, опираясь на которую, он передвигался более уверенно.

Дальше хода не было, значит, в этой комнате и должен быть выход наружу.

— Ну, ребята, расходись в разные стороны, и давай искать выхода.

Митя все статуи за руки и за ноги перетрогал — ничего путного не получилось.

— Стойте, товарищи, — сказал Аренский, — смотрите: следы на пыли и ведут они вот к этой картине, а дальше никаких следов нет.

Подошли, поглядели — правильно. Стали картину разглядывать. Картина эта была не нарисована, а из разноцветных камней сложена и представляла из себя охоту с борзыми.

— Ну, знаете, — сказал Федя, — с этой картиной дело потрудней будет, чем со статуей в Волчьем овраге. Может быть, ты, товарищ Аренский, догадаешься, в чем дело?

— Попробую. Думаю я, что ход открывается тогда, когда на один из этих кусочков надавить. А раз на него надавливали много раз, значит, он должен быть несколько потерт.

— По-моему, головы вот этих двух собак более выпуклы и более тусклы, чем остальные части картины, — сказал Аренский. — Давайте-ка попробуем нажать на обе сразу.

Нажали. Картина отодвинулась в сторону, и в лицо нашим невольным путешественникам пахнуло свежим воздухом.

Вышли. В полумраке вырисовывались мраморные гробницы, разбросанные на подставках искусственные венки, висящие лампады.

— Что же это такое? — спросил Аренский.

— Подожди, дай оглядеться. Ах, ты черт! Да ведь это склеп Барановичей, что в конце монастырского кладбища расположен! Ишь, куда наш «волк» с приставной бородой забежал. Ну, да шалишь, теперь далеко не убежишь — поймаем. Митя, посмотри-ка сколько времени.

— Четверть третьего.

— Надо спешить. Вот только как ход закрывается, не знаю. А ведь так, открытым, его оставить нельзя.

— Стоп! Почему это вон та крайняя лампада как будто бы немного покачивается? Ведь до нас тут никого не было. Тут что-то неладно, — сказал Аренский и, недолго думая, потянул за цепь, на которой висела лампада.

И… хода, как не было.

— А ведь нехитрая штука, когда разберешься, — заметил Митрий.

— Ладно, потом поговорим, — ответил Федор.

Из склепа наружу вела неплотно притворенная дверь, которая поддалась при слабом нажиме.

Вышли на кладбище. Светало.

— Куда же теперь? — спросил Аренский.

— К нам, — ответили ребята. — Это тут рядом. Вот дойдем до стены, перемахнем через нее, пройдем переулок и упремся в забор нашего сада. А там, через забор — и дома.

Глава XII. ВЫСТРЕЛ ИЗ-ЗА УГЛА

Загорская губерния — захолустье изрядное. В учебниках географии можно найти ее главные достопримечательности: «Хлеб, сало и мощи угодников Божьих».

Население губернии — сплошь крестьяне-землепашцы, и только в самом городе Загорске приютилось несколько небольших заводов и фабрик да железнодорожные мастерские.

Если пойти от центральной городской площади, носившей название Театральной, по направлению спуска к реке Грачевке, то, пройдя два квартала, в переулке направо бросится в глаза большой, отделанный терразитом дом. Здесь помещается Губчека.