Черный клинок - [16]

Моравиа пытался изменить положение и уже добился немалых успехов, и вот минувшей ночью его нашли мертвым в его же офисе, расположенном на последнем этаже принадлежавшего ему небоскреба на Пятой авеню. Он получил две пули в затылок из девятимиллиметрового пистолета. Баллистическая экспертиза еще не закончилась, но уже было ясно, что убийство совершено в классическом стиле и что сделал это профессиональный убийца по тщательно разработанной схеме. Орудие убийства пока не найдено, не обнаружено никаких отпечатков пальцев, кроме отпечатков самого убитого, его помощника и секретарши. Охранники Моравиа, обнаружившие его труп, действовали аккуратно и ни к чему не прикасались. При беглом осмотре единственной необъяснимой странностью показалось то, что щеки у Моравиа почему-то румянились. Но это же Нью-Йорк, а в нем все могло быть, и спустя некоторое время ничто уже не казалось странным.

Бобби еще не закончил читать последнюю страницу, как Вулф сделал первый вывод:

– Должны быть еще кое-какие материалы, иначе вы передали бы мне все, что здесь написано, просто по факсу.

Хейс Джонсон поставил чашку на стол и ответил:

– На первый взгляд этот малый должен быть просто золотым – да он таким, думаю, и был. Может, он для нашего города и много чего полезного сделал, гораздо больше, чем кто-либо другой, но что-то несъедобное он слопал, а переварить не сумел. Утром мне звонил главный судмедэксперт и сказал, что уже в результате предварительного обследования выяснилось, что Моравиа загнулся, видимо, не от выстрелов в голову. Сейчас эксперт делает какие-то сложные пробы на токсикологическое отравление.

Комиссар тяжело вздохнул и продолжал:

– В любом случае, все это не наверняка. Я хочу, чтобы ты, Вулф, выяснил все, что произошло до того, как этому парню влепили в затылок, и если ты не выяснишь это сразу же, то, поверь мне, будет большой скандал. Попросту говоря, если Моравиа был всего лишь исполнителем, то его тесные связи с высокопоставленными чинами Нью-Йорка могут потрясти до основания всю экономику города. Если же признать, что Моравиа был просто делягой, то его темные делишки наверняка навесят на нас, и мы уж, как пить дать, долго от них не отмоемся. Тогда дельцы отзовут свои капиталы из строительного бизнеса города, а это может стать мощным толчком к панике. Мы такого позволить не можем. Дело выживания нашей экономики всецело в руках этих людей.

Бобби просмотрел последнюю страницу досье, и Вулф снова откинулся на спинку стула. Комиссар взял папку из рук Бобби. Глядя, с какой серьезностью Джонсон относится к документам, Вулф догадался, почему их содержание не передали по факсу.

– Короче, вы хотели бы прикрыть это дело, – предположил он.

– Наоборот, я хочу размотать его, – ответил комиссар, внушительно подняв руку. – Делай что хочешь, Вулф, но докопайся до дна. Однако мне не хотелось бы, чтобы репортеры пронюхали что-нибудь насчет этого грязного белья.

Часы на его руке пискнули, и он посмотрел на время:

– Через пять минут у меня совещание. Есть просьбы? – спросил он, выходя из-за стола.

– Мне нужна бригада маляров, – сказал Вулф. – Осточертело глядеть на стены офиса, заляпанные кровью.

– Придут, – ответил Джонсон. – Позвони мне сейчас же в приемную и...

– Нет, – возразил Вулф, сверля комиссара взглядом. – Завтра утром. Это – во-первых, а еще я не вправе направлять заявки непосредственно вам. Лучше распорядитесь сами.

– Ладно, сделаю, – согласился комиссар.

Телегеничная улыбка на его лице почти перевесила хроническую озабоченность в глазах.

– Размотайте это дело быстренько и аккуратненько; лично все осмотрите и проверьте, тогда нам всем и дышать легче станет.

Уже на улице, куда они вышли тем же путем, каким и вошли, Бобби, усаживаясь за руль машины, спросил:

– Как ты считаешь, что на самом деле произошло?

Он завел мотор и включил отопление салона.

Вулф ответил не сразу и подумал, что как-то равнодушно отнесся к мнению Джонсона, это его встревожило. Еще с месяц назад вопрос этот представлял бы для него трудную головоломку и он немало поломал бы голову, прежде чем найти разгадку. Теперь он был в недоумении, что же такое случилось с ним – уж не спятил ли он? Все нью-йоркские полицейские добивались тех полномочий, какими наделили его. Его регулярно вызывал к себе не только главный городской прокурор, но и генеральный прокурор штата, и оба они с почтением обращались с ним, будто он был их духовным наставником, советуя им, как добиться суровых приговоров наиболее опасным и жестоким преступникам. Короче говоря, о встрече с ним мечтали все работники правоохранительных органов. Ему пришлось немало потрудиться, чтобы добиться такого почета и привилегий. Но вот теперь, когда ему поручено конкретное дело, он начинает понимать, что ему на это дело наплевать.

Что же такое с ним происходит? Может, он переутомился и нужно немного поспать? Охота на Аркуилло закончилась. Преследуя его, он тридцать шесть часов подряд не смыкал глаз. Теперь бы только поспать.

– Давай сначала заглянем к Моравиа домой, – предложил он Бобби, когда тот включил скорость.

– Но его же пришили в офисе.