Черный Дракон - [5]

— Извиняй, друг!

До спасительного темного переулка одного из бандитских районов остаются считанные шаги, и беглец стремительно бросается к нему, когда удивленный оклик заставляет его обернуться:

— Коннор?!

Лишь теперь парень смотрит на лицо едва не сбитого с ног человека и успевает только ошарашенно выдохнуть "Какого черта здесь ты?" прежде, чем оба поворачиваются на звук разъяренного голоса:

— От меня не сбежишь, обмудок полукровный! Я тебя... Тебя из преисподней достану! И... Оскоплю! Слыхал, урод? Оскоплю, как барана!

— Бежим!

Не долго думая, Коннор вцепляется в плечо товарища и бросается в узкий проём меж домами, утягивая того за собой. Оба слышат тяжелые шаги грузного тела и дыхание с присвистом, оба видят, что поначалу заманивший сокрывающей темнотой и показавшийся путем к спасению проход оказался тупиком. Совсем рядом слышится торжествующий вопль охотника, загнавшего дичь в ловушку, и на падающую через проём полосу света опускается здоровенная тень.

— Думал... сбежишь? — замолкая для вздоха после каждого слова интересуется запыхавшийся бородач. — Как твой... папаша от... от твоей... теллонской... шлюхи... мамаши?

— Ты как ее назвал?!

Рванувший было к обидчику Коннор резко замирает, когда в грудь упирается чужая ладонь, и, вместе с толстяком, поворачивается к хранящему молчание мужчине.

— А ты еще кто такой? — бородач прищуривается. — В сторону отвали, если с ним на пару огрести не хочешь!

— Сир Ричард Монд, — вскидывает подбородок тот, не двигаясь с места.

— Да хоть император собственной, чтоб его, персоной! Вздристни отсюда, мне эта мразь за все ответит!..

— Этот человек пойдет со мной.

— Это с какой стати? — мужик угрожающе делает шаг вперед и сплевывает себе под ноги. — Ты здесь откуда нарисовался, малец?

— Он — дезертир...

— Дезертир? — злобно перебивает бородач. — Откуда, мать твою, он дезертировал, коли последняя война почитай лет семь назад закончилась? Ты мне что плетешь?!

— Дезертир из Священного рыцарского ордена Кассатора.

Оторопевший бородач замирает с приоткрытым ртом и взглядом, направленным на полуторник в ножнах собеседника. А затем сгибается от хохота:

— Насколько ж все у вашего Ордена херово, если туда уже такую шваль набирают? А нам, простым смердам, вас еще уважать и в пол кланяться после такого?

Коннор вновь пытается рвануться вперед, но останавливается, раздраженно сопя, когда увеличивается давление все еще удерживающей его руки. Краем глаза он замечает, как вторая ложится на эфес меча.

— Он арестован по приказу командора Орта. Помехи его аресту — помехи Ордену...

— Слышь, ты коней осади... — мужик тоже замечает сжимающую рукоять меча ладонь и примиряюще вскидывает руку, разом растеряв добрую половину злости. — Мне с твоим Орденом вязаться без надобности. Наехали в город, чтоб вас... Ты мне вот что скажи: казнить этого кобеля публично станете?

Несколько секунд Ричард смотрит в его полные надежды глаза, а затем резко хватает и заламывает руку стоящего позади парня, толкает его к выходу из переулка.

— Нет, — бросает он, не оборачиваясь к боящемуся двинуться с места бородачу.

***

— Лодур бы тебя побрал, — Коннор тяжело падает на косой скрипучий табурет некогда, судя по обломкам спинки, бывший стулом, и выдыхает. — Я сам почти поверил! Привык, что честь и правда для тебя превыше всего...

— Я почти и не соврал, — Ричард брезгливо оглядывает липкий стол в углу душного и шумного трактира, но на второй табурет все же садится. — Твоей матери сообщили насчет побега из Ордена. И о том, что если ты заявишься к ней, а она не сообщит им — станет изменницей наравне с тобой. Так что приказ арестовать — тоже чистая правда.

— Ублюдки... — Коннор нервно приглаживает короткие медные волосы. — Остается надеяться, что найти этот меч им важнее, чем меня... Постой... Ты так и не ответил, какого черта здесь забыл? Не для спасения же моей задницы ты сюда приехал, я и не сказал никому, куда отправлюсь...

— А куда еще тебе ехать, как не в Гренну? Будто не понимаешь, что здесь искать станут первым делом... Ладно бы это, но ты ведь даже не сбежал, когда сюда началось паломничество Кассаторов! А тот мужик на площади? С ним-то у тебя что?

— Оливия... — мечтательно смакуя каждый слог протягивает Коннор, разом позабыв и о возможном настоящем аресте, и о последующей за ним казни. — Видал этого кабана? Вот ее зачали, как только он на своей телеге из города выехал, зуб даю! Слышал? "Обмудок полукровный"! Да его собственная дочь на вид чистокровная теллонка, ты бы видел ее... Да о чем это я? Так вот, раз в городе ты не по мою душу, то выходит, что...

— Угадал, — Ричард понижает голос и оглядывается по сторонам.

В поздний час народу в неприметную таверну на краю города набилось битком: кто-то горланит похабные песни — по-видимому, собственного сочинения, кто-то пытается извернуться и ущипнуть снующих меж столами разносчиц, кто-то режется в карты, вывалив на стол последние пожитки, а кто-то молча наливается до мутных глаз, но взгляд задерживается лишь на одинокой сгорбившейся над столом фигуре в черном плаще и с сокрытым тенью от капюшона лицом. Коннор замечает его интерес и беспечно машет рукой: