Черный Ангел - [19]
— Тебе следовало бы приехать в “Подающую надежды”, — проговорила Келли, вытирая слезы. — Мне там ужасно одиноко. Почему ты не попросишь разрешения у своего отца?
— Попрошу прямо сейчас. Мне нужна перемена мест.
Для пущей уверенности и весомости разговаривать с отцом Вирхинии девушки пошли вдвоем. Но вот разрешение было получено, и, собрав кое-какие вещички, подружки отправились в путь к “Подающей надежды”. Они посулили себе, что проведут несколько увлекательнейших дней, совершая пешие и верховые прогулки по владениям. Они не представляли того, что на них надвигалось. Если бы они представили, только представили, что с ними вскоре случится…
Солнце почти скрылось за горизонтом, когда девушки приехали в поместье. Это было время, когда работники возвращались с полей в свои хибарки.
Мигель оперся на локоть, выслушивая приказания надсмотрщика. Они только что вернулись с полей, и неимоверная усталость свалила их на тюфяки.
— Я не знаю, правильно ли понял.
— Тебе нечего понимать. Хозяин хочет, чтобы вы помылись и надели вот эти чистые штаны. — Надсмотрщик швырнул братьям пару штанов.
Оба брата поднялись, несмотря на боль в суставах. Под бдительным оком своего цепного пса они вышли во двор, разделись, вымылись в поилке, а затем надели только что полученную одежду. Ни один из них ничего не спросил. Зачем? Они привыкли подчиняться, не задавая вопросов и почти без возражений. Либо так, либо получай ременные ласки.
Едва братья привели себя в порядок, надсмотрщик тут же надел им на запястья кандалы и подтолкнул к дому. Дом был довольно большим и незамысловатым сооружением — этакий белый квадрат с двумя колоннами по бокам у двери главного входа. Создавший его архитектор явно не блистал талантами, и здание во все стороны трубило об этом своим видом. Оно походило скорее на крепость, чем на жилой дом в колониальном стиле.
Братьев заставили войти в дом, и Мигель, вопреки своему желанию, остановил свой взгляд на его внутреннем убранстве. Громадная прихожая бросалась в глаза своей незатейливой, кое-как расставленной мебелью, висевшими повсюду безвкусными картинами и замысловато-аляпистыми украшениями. Мигель вспомнил свой дом с уютными комнатами, в каждой из которых находились вазы со свежесрезанными цветами, и от этого воспоминания ему стало еще горше. Звяканье сковывавших его цепей отозвалось в огромной прихожей гулким, зловещим эхом.
Ничуть не причастные к подготовленному Колбертом сюрпризу, Келли и Вирхиния вели оживленный разговор, в то время как Эдгар с отцом обсуждали события минувшего рабочего дня. К несчастью, за первым блюдом была затронута тема грабежей испанских портов на Карибах. Несмотря на то, что Англия вела войну с Испанией, Вирхиния была категорически не согласна с подобными разбойными нападениями и массовыми убийствами. Ее позиция по данному вопросу навела Себастьяна на мысль скрасить вечер неким развлечением. Он приказал позвать одного из своих людей, прошептал ему на ухо несколько распоряжений и теперь, развалившись в кресле, ждал исполнения приказа, вертя в своих мясистых, заплывших жиром пальцах бокал из богемского хрусталя и вполуха слушая объяснения сына. Хищный оскал на обрюзгшем лице Колберта должен был бы стать предупреждением для Келли, не сводившей с дяди глаз. Но кто может знать заранее, что у человека на уме? В проеме двери, ведущей в столовую, Колберт заметил работника, тайно подающего ему какие-то знаки.
— Входи, входи, Николас, — позвал он.
Все повернули головы к двери. Рукоятью ременной плети надсмотрщик подтолкнул вперед обоих пленников, заставляя их войти…
На Келли с небес пала сама вселенная. Из ее груди вырвалось нечто, похожее на стон, и тут же слилось со вздохом ее подруги.
Мигель застыл на месте, как выброшенный на берег корабль, исхлестанный встречными штормовыми ветрами. С одной стороны он был рад присутствию девушки, которая так поразила его в полях, а с другой чувствовал себя беспомощным, оказавшись в столь унизительном для себя положении.
— Мисс Джордан, я хотел показать Вам два моих недавних приобретения, — промурлыкал Колберт, указывая на братьев, словно речь шла о породистых псах.
Эта грубая шутка была злобным и извращенным упражнением в глумлении над человеческим достоинством. Быть рабом этого толстяка само по себе не сахар, но если он вдобавок похваляется своей покупкой, выставляя их как полученный в битве трофей, это уж слишком. Душа и достоинство Мигеля были попраны. Он крепко стиснул зубы, сдерживая порыв броситься к столу и прямо там убить подонка. Мигеля толкало на это его положение бесправной жертвы. Любое унижение человека имело свой предел, но ублюдок Колберт, похоже, этого не знал, как и его племянница. Мигель метнул в нее свирепый взгляд. Келли мяла пальцами салфетку.
Каждая клеточка загорелой кожи испанца излучала крупинки ненависти. Мигель внушал страх, несмотря на то, что был закован в цепи. Келли инстинктивно подалась назад, но не могла оторвать взгляд от статного красавца.
От Себастьяна не ускользнули скрестившиеся взгляды племянницы и Мигеля.
— Как вы их находите, мисс Джордан? — спросил он гостью. — Славные жеребцы, не так ли? Стоило заплатить за них такую цену.
Джоли Маккиббен всегда полагала, что замужество без любви равносильно смерти. Но, когда ей самой пришлось выбирать между жизнью с нелюбимым и вечностью, девушка выбрала жизнь.
Эпохе испанского правления в Калифорнии приходит конец — американцы вытесняют гордых идальго с их законных территорий. Испанцы отвечают завоевателям дерзкими налетами и головокружительными вылазками… Жизнь благородного разбойника Рамона де ла Герра наполнена опасными приключениями, лихими погонями, отчаянными грабежами. Казалось бы, в ней нет места для любви и нежности. Но однажды Рамон встречает гордую юную Кэрли Мак-Коннелл — и его ожесточившееся сердце словно обжигает пламя…
Юная итальянка Катриона Сильвано всю жизнь мечтала о том, как будет выступать перед самой изысканной европейской публикой. И она не променяла бы свою мечту ни на что, если бы в ее жизнь не ворвался словно вихрь Питер Карлэйл, обаятельный англичанин, аристократ до мозга костей. Талантливая певица встает перед выбором: что предпочесть – страсть или исполнение мечты…
Спасая от виселицы бандита Джейка Бэннера, Кэтрин Логан всего лишь хотела подарить ему еще один шанс, а подарила… свое сердце.
Сэр Николаc Боваллет — потомок знатного рода и знаменитый пират. Однажды, в жестоком бою, он захватывает испанский галеон, и среди пассажиров корабля оказывается прекрасная сеньора. Бовалле и Доминика испытывают друг к другу одновременно вражду и непреодолимую страсть. Но любовь побеждает...
Она — Констанция Морлакс, самая богатая наследница Англии. Блестящая красавица с лучистыми глазами, она оказывается втянутой в жестокую «игру» короля Генриха I за власть. Ей приходится вернуться в Уэльс, где она становится жертвой преступника, сбежавшего из заключения, вломившегося в ее спальню и покорившего ее своими любовными прикосновениями.Он — загорелый белокурый Адонис, чье опасное прошлое заставляет его скитаться по стране. Он избегает сетей врага — только чтобы найти женщину, чьи поцелуи жгут его душу.