Черным по черному - [68]

Опершись на меч и тяжело дыша, Даффи огляделся. Венгерская рать была обращена в бегство, и несколько уцелевших викингов гнали остатки врагов на юг, к Венервальдской дороге, повозка оставалась там, где ее бросили, теперь окруженная мертвыми телами, с одной убитой лошадью, повисшей в упряжи, а Рикард Буге сидел на траве, мурлыча себе под нос и обвязывая бедро куском окровавленной тряпки. Даффи глянул на распростертого Короля-Рыбака, который с трудом улыбнулся и поднял скрещенные пальцы. Аврелиан поднялся на дрожащих ногах и привалился к дереву.

— Еще чуть… и конец, — едва вымолвил он, вновь переходя на современный австрийский. — Брайан, ты цел?

«Цел? — раздраженно подумал Даффи. — Отчего же нет?» Тут меч выскользнул из ослабевших пальцев, он обвел глазами прогалину, внезапно ощутив страшную усталость.

— Что, черт возьми, сейчас произошло? — проговорил он, скрывая предательскую дрожь в голосе.

Аврелиан, разглядывающий усеянный останками склон, кивнул почти рассеянно:

— Ты не помнишь?

— Нет, будь я проклят. Последнее, что я помню, это… ринувшихся с небес к земле крылатых стражей.

Волшебник вновь кивнул:

— Так я и думал. Сражался здесь Артур.

Даффи обернулся, уставив в волшебника палец.

— Ничего подобного! — выкрикнул он. — Сейчас все вспомню — сколько раз видел, как не сразу могут прийти в себя после особо серьезной заварухи. — В ярости пнув страховидную ногу мертвого африта, уже шепотом добавил: — А здесь точно было дело. — Он принялся расхаживать. Ступив в широкий круг выжженной травы, закусил губу. — Ладно, — раздраженно бросил он и указал на склон: — Кто эти люди?

— В большинстве венгры, — спокойно ответил Аврелиан. — Очень надеюсь, правда не слишком верю, что между ними отыщется и труп Заполи. Вон тот, ополовиненный, Антоку. Ты его прикончил.

— Кого? А, мандарина! О, — Даффи пожал плечами, — думаю, это кстати.

— Да.

— Так. Что же испортилось в твоих, будь они неладны, глаза отводящих заклинаниях?

Волшебник нахмурился, украдкой покосившись на короля.

— Ничего. Магическим даром пройти мою волшебную завесу эти молодцы не обладали… но оказались вполне сносными следопытами, чтобы следовать за кем-то, у кого дар был. — Он уже перевел дыхание и проворно отступил от дерева. — Собери всех наших, кто стоит на ногах, — обратился он к Даффи, — и пусть перенесут короля в повозку. И еще я посоветовал бы вытащить из упряжи мертвую лошадь. Я пока займусь ранеными.

— Прошу прощения, сир, — добавил он, обернувшись к королю, и направился вниз по склону.

Даффи наклонился поднять упавший меч и обнаружил подмену.

— Постой! — крикнул он волшебнику. — Почему этот меч? Я думал… он и я… уговорились взять что-нибудь поновей.

Аврелиан обернулся на ходу.

— То было, когда ты и он вроде как дудели в одну дудку. Когда же Артур сам по себе, то по-прежнему предпочитает старый меч. Счастье, что я додумался взять его с собой. — Аврелиан двинулся дальше, затем наклонился осмотреть раненого викинга.

— Не горюй, дружище, — сказал Король-Рыбак Брайану. — Знаю, это нелегко. Будь оно легко, вместо тебя нашли бы кого-то еще.

Даффи проводил взглядом Аврелиана и пожал плечами.

— Значит, оно легко, — заметил он, — ибо вместо меня, безусловно, нашли кого-то еще.

КНИГА ТРЕТЬЯ

И был в ту ночь над равниной грохот, точно сошлись великие воинства, и блуждающие огни, коим нет объяснения, и диковинные небесные знамения.

Из записей Кемале Паши-Заде, летописца султана Сулеймана эль Кануны

Глава 15

Кромка прямоугольника, образованного на оштукатуренной стене лучами послеполуденного солнца, сдвинулась еще на несколько дюймов, и Брайан Даффи чуть приподнялся, чтобы убрать в тень лицо — еще немного, и укрыться от надоедливого солнца можно будет, только растянувшись на скамье, под нижней границей света и тени.

— Так берешь или нет? — уже нетерпеливо повторил стоящий в дверном проеме юнец. Он поигрывал бечевкой с привязанной на конце маленькой человеческой фигуркой серого цвета.

Даффи захлопал глазами, как филин из дупла, и, не спеша с ответом, сделал добрый глоток тепловатого красного вина. Слишком уж паренек вырядился, заключил ирландец. Эдакие синие буфы с вычурными разрезами и красными атласными вставками вполне годятся щеголять перед дамами, но для сражения куда лучше старая кожа и перчатки с плотными крагами.

— Ты собрался в этом сражаться? — спросил он. — Коли так, надеюсь, это не выходной наряд. — И, вспомнив заданный вопрос, добавил: — Нет, спасибо. Корень мандрагоры мне не нужен. По мне, лучше довериться собственной сноровке.

Молодой ландскнехт с сомнением покачал головой и убрал маленький уродливый корешок обратно в сумку.

— Тебе виднее, — уступил он. — Скажи-ка, когда ты родился?

Ирландцу пришло на ум несколько шутливых ответов, но он еще не вполне проснулся, чтобы блистать остроумием, и довольствовался незатейливым:

— А?

— В каком месяце ты родился?

— У… в марте.

— Хм-м… — Юноша извлек из сумки таблицу и пристально ее исследовал. — Будь ты Весы или Рак, тебе стоило бы поскорее убраться, но как Рыбе тебе не нужно бояться ранения в ногу. — Ухмыльнувшись, он отвесил поклон и вышел.

— То есть этого не случится или просто не стоит бояться? — крикнул вслед ему Даффи, но не получил ответа.