Черные щиты: Разорванная цепь - [7]

— И они расстреляют меня, да? — фыркнул Хаар.

— Как собаку или, вернее, гончую, — ответил Сын Гора. — А сейчас я планирую начать с биосканирования. Не дергайся.

В шею Хаара погрузилась игла, и он зарычал от боли.

— Убери это из меня, — процедил он.

— Успокойся, худшее еще впереди, — рассмеялся апотекарий, когда на экране появились результаты биосканирования. — Любопытно, — сказал он. — Твоя мускулатура впечатляющая даже по меркам астартес. Основываясь на поверхностном обследовании, я б сказал, что и твои кости также несколько плотнее, чем следовало ожидать. А сканирование этих соединительных портов указывает на то, что их установили позже в процессе имплантации, чем обычно. — С этими словами он убрал сканирующее устройство. — Ты из первого поколения инициатов, да?

— Какая разница? — прорычал Хаар.

— В ходе выполнения обязанностей я ознакомился с другими инициатами–прим. Мало у кого из них наблюдались такие же физиологические отклонения, как у тебя. Ты определенно космодесантник, и все же…

— И все же тебе интересно, кем я был прежде, — усмехнулся Хаар.

Хардакер подался ближе. Хаар почувствовал стерильный биогель, скрывавший смрад старой крови. Апотекарий оглядел его так, как ученый мог изучать особенно отвратительную плесень.

— Выцветшие дермальные следы на левой груди, генетический инфокод, недействительный, — Хардакер принялся сканировать грудь Хаара. — И татуировка на руке, старше соединительных портов. Это значит, она была у тебя еще до начала процесса имплантации.

Сын Гора выключил сканирующее устройство.

— Это Раптор Империалис, — подсказал ему Эндрид.

— Ты… ты сражался подле Императора?

— Это был символ чести. У всех нас был такой.

— У всех?

— У меня и у моих братьев.

— А, Гончих Войны, — сказал Хардакер.

— Нет, апотекарий, — ответил ему Хаар. — Моих первых братьев, до того, как Гончие Войны вообще появились на свет.

— И что случилось с этими братьями? — с улыбкой спросил Хардакер.

— Я убил их так же, как убью тебя, — отозвался Хаар, сплюнув кислотную слюну.

— Плюйся, сколько хочешь, — ухмыльнулся апотекарий. — Цепи это не разъест. Они устойчивы к кислоте.

— Но пол — нет, — произнес Эндрид, начиная вырываться из оков.

— Что? — потрясенно воскликнул Сын Гора. — Как? Нет, нет!

Хаар с рыком поднялся в полный рост, когда апотекарий потянулся к оружию. Воспользоваться им Эндрид шанса не дал. Он набросился на апотекария, крепко обхватил его и кинул на пол.

— Лежать, — прорычал он.

— Я убью тебя! — прохрипел Хардакер в хватке Эндрида, после чего тот с силой сломал ему шею. Хаар наклонился и забрал оружие мертвеца. Он проверил болт–пистолет и дважды выстрелил в цепи. Снаружи зазвенели сирены. Теперь освобожденный и вооруженный Хаар включил подкожный вокс–имплантат.

— Эруд, я продолжаю выполнение своей части, — произнес он. — Пора бы уже и тебе начинать.

— Принято, — ответил по воксу технодесантник. — Ты в порядке, Эндрид?

Снаружи камеры донесся грохот ботинок, когда стражники отреагировали на вой сирены. Хаар улыбнулся.

— Скоро будет лучше, — сказал он.

Эруд Ван, в прошлом Гвардеец Смерти, а теперь воин без легиона, стоял в самом логове врага и не в первый раз задавался вопросом, что он здесь делает.

— Сирены! — воскликнул он, когда по палубам эхом разнесся аварийный вой.

— Мелкие неурядицы, — отмахнулся Даргор. Оптимистичное мнение, учитывая предрасположенность Эндрида к разрушению. Но Ван ничего не сказал. Вместо этого он приступил к своей части плана. Мимолетным морганием технодесантник активировал оптические слои. У него отняли оружие, однако его доспехи по–прежнему хранили множество секретов. Воин, проведший столько времени среди техномагов Марса, неизбежно узнает пару–тройку их трюков.

— Тирад, — произнес Гамос. — Брат, ответь.

— Я их слышу, брат, — отозвался Корвейн. — Он сейчас с доктором.

— Его не стоит недооценивать, брат, — предупредил Гамос.

— Если он хочет сбежать, пусть попробует, — ответил Тирад. — Я выслежу и раздавлю его.

Перед глазами Вана, видимая только ему, закружилась горстка командных рун. Дважды моргнув, он выбрал встроенный в вокс–систему его доспехов глушитель частот, и включил его. В воксе немедленно зашипели помехи.

— Брат! — громко сказал Даргор. — Корвейн? Отвечай!

— … Охота… — раздался перемежаемый статикой голос Тирада.

— Обнаружены помехи на всех частотах, — пробормотал сервитор.

— Источник? — рявкнул Гамос.

— Неизвестен, — ответил киборг.

— Астероидное поле, — подсказал Ван. — Оно мешало работе наших сенсоров даже на расстоянии. Возможно, то же и у вас.

Гамос развернулся к нему, и на мгновение Ван задался вопросом, не переиграл ли он. Сыны Гора не славились легковерием.

— Саркус! — позвал Гамос. — Возьми отряд и разберись.

— Командор Корвейн, — вместо ответа Саркус попытался еще раз связаться с Тирадом.

— Зачем ты его вызываешь? — гневно рявкнул Гамос. — Его здесь нет, поэтому выполняй мою команду.

— Как прикажете, — ответил Саркус. — А пленник?

— Ответственность за него буду нести я, — вздохнул Даргор. — Ступай.

Саркус неспешно вышел и закрыл за собой люк.

Эруд ничего не сказал на уход легионера. Пока что все шло по плану, несмотря на его очевидные изъяны. Только Эндрид был в достаточной мере самоубийцей, чтобы сделать свое пленение частью стратагемы. И Эндрид мог выполнить поставленную задачу.