Чёрные деньги - [61]

- Есть какие-нибудь свежие идеи по этому поводу? - спросил Перлберг меня.

- Я знаю один факт. Мартель работал на владельца казино в Лас-Вегасе по имени Лео Спилмен.

- Но чем он занимался?

- Я думаю, что он был посыльным Спилмена. Недавно он сам занялся бизнесом.

Перлберг безразлично посмотрел на меня. Он закурил сигарету и выпустил прямо в лицо через заваленный стол струю дыма. Он не был враждебен или агрессивен, но у него была такая манера затушевывать еврейскую напористость.

- Почему вы не сказали об этом вчера, Арчер?

- Я летал в Лас-Вегас вчера, чтобы выяснить некоторые вопросы. Я получил не вполне удовлетворительные ответы, но получил достоточно фактов, чтобы предположить, что Мартель сотрудничал со Спилменом в деле сокрытия налогов. Затем он прекратил сотрудничество. Он хотел получить наличность для себя.

- И Спилмен пристрелил его?

- Или устроил так, чтобы его пристрелили.

Перлберг пыхнул своей сигаретой, заполнив маленькое помещение облаком дыма, будто это была особая среда, где его мозги работали лучше.

- А как в эту версию вписывается миссис Фэблон?

- Я не знаю. У меня есть предположение, что Спилмен убил ее мужа и она это знала.

- Ее муж был самоубийца, если верить заключению полиции из Монтевисты.

- Об этом они и мне не перестают говорить. Но это не доказано. Скажем, он не был.

- У нас три нераскрытых убийства вместо двух. Мне нужно это новое убийство, как лишняя дырка в голове. - Он в сердцах загасил сигарету. Это было единственное проявление его несдержанности, которое он себе позволил. - Тем не менее спасибо за информацию и за идеи. Я подумаю о них.

- Я надеялся сам на небольшую помощь.

- Все что угодно, если это ничего не будет стоить налогоплательщикам.

- Я пытаюсь обнаружить Лео Спилмена...

- Не беспокойтесь. Я займусь этим делом, сразу же как только вы покинете мой кабинет.

Это было вежливое предложение убраться вон. Я задержался у двери:

- Вы сообщите мне, когда его обнаружат? Я многое бы отдал, чтобы побеседовать с ним.

Перлберг обещал.

Я отправился через весь город в свою контору. В корзинке для бумаг лежала куча писем, но ничего особо интересного. Я внес ее во внутреннюю комнату и сложил на столе. Легкий слой пыли напомнил мне, что я не был здесь с пятницы. Я вытер пыль салфеткой и вызвал автоответчик.

- Доктор Сильвестр приезжал к вам, - прозвучал голос девицы на контроле.

- Он не оставил своего номера?

- Нет, он сказал, у него несколько вызовов в больнице, он будет у себя на работе после часа.

- Что он хотел, вы не знаете?

Он не сказал. Но по голосу можно было подумать, что это важно. И вчера вечером вам звонил профессор Таппинджер. Он оставил свой номер.

Она продиктовала его, и я набрал сразу же номер домашнего телефона профессора. Ответила Бесс Таппинджер.

- Это Лу Арчер.

- Как чудесно, - проговорила она голосом незаслуженно обиженной маленькой девочки. - И какое совпадение, я только что думала о вас.

Я не спросил, что она думала, и не хотел этого знать.

- Ваш муж дома?

- Тапс на занятиях в колледже все утро. Почему бы вам не приехать на чашечку кофе? Говорят, я варю очень хороший итальянский кофе.

- Спасибо, но я не в городе.

- О, а где вы?

- В Голливуде.

- Но это всего лишь пятьдесят миль. Вы можете приехать до того, как Тапс придет на обед. Я хочу поговорить с вами, Лу.

- О чем?

- О нас. Обо всем. Я большей частью не спала, думая б этом, о переменах в моей жизни, а вы являетесь частью этих перемен, не правда ли?

Я остановил ее резко:

- Сожалею, миссис Таппинджер. У меня работа. Утешение безутешных домашних хозяек не входит в мои планы.

- Я вам нисколечко не нравлюсь?

- Конечно, нравитесь. - Я был последним мерзавцем, но я не мог ей отказать в этой лжи.

- Я знала, что нравлюсь. Я чувствовала это. Когда мне было шестнадцать, я пошла к цыганке-предсказательнице. И она сказала, что у меня в течение года в жизни произойдут перемены, что я встречу красивого умного человека и он женится на мне. Так и cлучилось. Я вышла замуж за Тапса. Но гадалка сказала, что у меня будет еще одна перемена, когда мне будет тридцать. Сейчас я чувствую, что это приходит. Это как снова забеременеть. Действительно. Я думала, моя жизнь кончилась, и начала...

- Все это очень интересно, - сказал я. - Но поговорим об этом при встрече.

- Но это не может ждать.

- Придется обождать.

- Вы сказали, что я вам нравлюсь.

- Мне нравятся многие женщины.

Это было идиотское признание.

- Многих мужчин я не люблю. Вы первый с тех пор, как я...

Фраза осталась незаконченной. Я не торопил ее продолжать. Я не проронил ни слова.

Она разразилась слезами и повесила трубку.

Бесс была, вероятно, с отклонениями, сказал я себе, или начиталась сентиментальных романов, страдающая от одиночества и неврозов факультетской жены, или же это первые проявления прихода периода средних лет, как снег на четвертое июля. Мудрый человек, которого я знал в Чикаго, вразумил меня раз и навсегда: никогда не спи с кем-либо, у кого заботы больше, чем у тебя.

Но Бесс мне было трудно выбросить из головы. Когда я вывел машину со стоянки и направился на юг по магистрали в Сан-Диего, она будто сидела со мной, несмотря на то, что я направлялся для встречи с ее мужем.