Чёрные деньги - [11]

- Я пока не решил окончательно.

Он больше говорил сам с собой, чем со мной. Его темный взгляд скользнул мимо меня к прибрежному пляжу. Я повернулся и посмотрел туда же. Голубые волны перекатывались через риф. А там, за ним, дюжина мальчишек вертелись коленопреклоненными на своих досках, будто они совершали молитву.

- Вы занимались серфингом?

- Нет.

- А подводным плаванием? Я заметил, что у вас есть все необходимое снаряжение.

- Да, я этим занимался.

Я внимательно слушал его речь. Мартель говорил с акцентом, но акцент проявлялся значительно слабее, чем во время ссоры с Гарри Гендриксом, и он использовал мало французских слов. Конечно, он сейчас не был так возбужден.

- А в Средиземном море вы не плавали под водой? Говорят, что этот вид спорта зародился в Средиземноморье.

- Это так, и я там плавал. Я был когда-то жителем Франции.

- Из какой части?

- Париж.

- Интересно, я был в Париже во время войны.

- Многие американцы там побывали, - ответил он натянуто. - Теперь, если разрешите, я избавлюсь от этих вещей.

- Хотите я вам помогу?

- Нет, спасибо, благодарю вас, всего хорошего.

Он вежливо раскланялся. Я пошел обратно по палубе, пытаясь подвести итог своим впечатлениям. Его смоляные волосы и гладкое строгое лицо, как и острый взгляд его глаз, говорили, что ему должно быть не больше тридцати. Чувствовалось тем не менее, что он владеет собой и обладает выдержкой более зрелого человека. Я так и не составил полной характеристики об этом человеке.

Я выбрался в лабиринт находящихся на первом этаже кабинок для переодевания. Занятия в школах к тому времени закончились, и толпа маленьких ребятишек шлепала друг друга полотенцами по ногам с неимоверным хохотом и шутливыми угрозами. Я прикрикнул на них, чтобы они не шумели. Они подождали, когда я уйду, и после моего ухода разбушевались еще сильнее.

Питер попытался завязать галстук перед затуманенным от пара зеркалом. Он увидел мое отражение и обернулся с улыбкой. Я впервые видел его улыбающимся. Сейчас его лицо было красным и лоснящимся.

- Я не знал, что вы здесь. Я делал пробежку на берегу.

- Прекрасно, - ответил я. - Я только что разговаривал с Мартелем. Он перебирается из своей кабины, и, может быть, съедет совсем.

- Вместе с Джинни?

- Не думаю, что мне следовало спрашивать его об этом напрямую. В нынешних обстоятельствах мне, возможно, не следовало бы вообще с ним разговаривать. Это не то, что нужно сейчас. Но у нас, возможно, мало времени.

Эти слова согнали улыбку с лица Питера, и он, волнуясь, начал покусывать губы.

- Я надеялся, что вы сможете что-нибудь сделать, чтобы остановить его.

- Я не отказываюсь, но самое страшное, что я не знаю, с какими вопросами к нему обращаться. Я никогда не был во Франции, и я не очень хорошо помню, чему меня учили в школе в отношении французского.

- Так же и я. Я походил на курсы к профессору Таппинджеру, чтобы немного освежить свой французский, но он выставил меня.

- Это было в местном колледже?

- Да. - Ему показалось, что я хотел его объяснений по поводу его учебы в Принстоне и почему он там провалился. - Но я окончил курс здесь, в Монтевисте, в прошлом году.

- А Джинни должна была закончить его в этом году?

- Да, но она взяла отпуск на два года. Она работала сестрой в приемной клиники доктора Сильвестра, но ей работа не понравилась, и в прошлом году она вернулась в колледж.

- Ваш профессор Таппинджер был одним из ее преподавателей?

- Да, он преподавал ей большей частью французский.

- А он хороший специалист?

- Джинни считала так, и она была одной из лучших его студенток.

- Тогда он смог бы нас выручить.

Я посоветовал Питеру назначить встречу с профессором после обеда, если возможно, и сказал, что подожду его на автостоянке. Я не хотел, чтобы Мартель видел нас уходящими вместе.

6

- Мистер Джемисон только что ушел, - сказала женщина, дежурившая у приемной конторки.

У нее был приятный, мягкий голос, но она казалась встревоженной. Я присмотрелся к ней. Внешне она выглядела молодой, приятной особой в коричневом твидовом костюме. Ее темные волосы обрамляли овальное пикантное личико. Она была немного полновата, но это видимо, от сидячей работы.

- Я разговаривал с мистером Джемисоном, но никому не говорите об этом.

- А почему я должна говорить об этом?

- Кто-нибудь может спросить вас.

- Я никогда не говорю о приходах и уходах наших членов. Кроме того, я не знаю вашего имени.

- Арчер. Лу Арчер.

- Меня зовут Элла Стром.

Дощечка на столе перед ней гласила: "Миссис Стром. Секретарь Клуба" Она увидела, что я рассматриваю ее, и безразличным тоном произнесла:

- В настоящий момент я не замужем, не миссис.

- Я тоже. Когда вы сегодня свободны? Может, вместе поужи-наем?

- Нет, сегодня я уже приглашена на ужин с танцами. Но благодарю.

- Не стоит того.

У парковки возле теннисных кортов Питер уже ждал меня в своем "корвете". Место окружали зеленые эвкалиптовые деревья, и их слегка больничный запах носился в воздухе. Игра шла лишь на одном из дюжины кортов. Тренер, в рубашке с надписью: "Теннисный клуб", показывал маленькой девочке, как делать подачу, в то время как ее мамаша наблюдала за ними с боковой аллеи.