#черные_дельфины - [21]

Он не удержался от неприязненной ухмылки.

— Знаете, сколько стоит научная реставрация? Думаете, у города есть средства на это?

— Всё ушло на перекладывание плитки? — не сдержалась Инга. — А как же многочисленные инвесторы?

— Инвесторам невыгодно заниматься долгим, дорогостоящим проектом! Скажите спасибо, что хоть как-то восстанавливают все эти здания. Иначе вообще ничего бы не осталось.

— А разве осталось?

Он вздохнул:

— А вы бы лучше посчитали, сколько мы спасли! Вы всё видите в негативе, что вам ни предложи. К сожалению, такая позиция мне хорошо знакома.

— Какая?

— Активный протест, не важно против чего. Протестовать — не работать.

— Знаете что! Олега убили из-за всей этой истории! — выпалила Инга. — Название «Деловой центр будущего» вам о чём-нибудь говорит?

— Вы спятили?? — Он смял салфетку. Инга моргнула, словно по лицу полоснули лучом фонарика.

Какой страх! Будто сигнал светофора резко переключился на красный.

Дерзин быстро взял себя в руки, с нарочитым безразличием посмотрел в сторону, встал, слегка наклонился к ней и сказал полушёпотом:

— Оставьте это дело, пока не поздно.

Он достал из портмоне купюру, кинул её на стол и пошёл к дверям не прощаясь. Как раз в эту минуту официант принёс его заказ.

* * *

Весь вечер Ингу трясло от отвращения. Она откупорила бутылку вина, осушила в два приёма и уснула дрейфующим хмельным сном. Утром заставила себя сесть за работу. Пересмотрела материалы, набросала текст еженедельной сводки в блог. О Жербаткине и «Деловом центре будущего» говорить пока нечего. Глянула на себя в зеркало: кожа на щеках сухая, круги под глазами. Кудри торчат в разные стороны. Набрала Дэна:

— Свободен?

— Соседка-а! — Дэн растянул последний слог, что в его случае означало: рад слышать. — Как раз укладочку заканчиваю. Нет, в салоне. Полчасика. Ага, приду! Жди ответа как соловей лета.

Оставалась презентация с копиями документов, фотографиями и съёмками дрона. Инга осторожно вытащила лэптоп Олега из сумки, включила зарядку. Экран ожил. Она набрала пароль, открыла нужные папки и стала монтировать презентацию. Изображения грузились медленно, компьютер подолгу задумывался, потом стал сопротивляться каждому движению мышки.

Такое уже было, когда я работала в ту… Чёрт! Клинит просто.

Инга полезла проверять память. Оба диска переполнены, хотя видимых файлов на компьютере совсем немного — только материалы по расследованию.

Сама не справлюсь.

Indiwind

Подключён(-а)

— возможен вирус

— или память переполнена файлами второго пользователя

Следуя его инструкциям, как под механическую диктовку навигатора, Инга исследовала компьютер и обнаружила в нём две учётные записи. Последняя защищена неизвестным паролем.

Зачем это Олегу? Почему он просто не сохранил эти файлы в папке «Личное»? Он отлично знал, что я туда не полезу. Кто-то ещё имел доступ к компьютеру? Тот, кому он не очень доверял?

Группа помощи от депрессии, самоубийство, завещание, закрытая учётная запись, эта неизвестная наследница Постникова. Что ещё таил близкий друг?

Близкий — такое призрачное слово, в нём зыбкость, мираж. Хруст песка, оптические иллюзии. Человек перед тобой так часто, на таком малом расстоянии, что ты предсказываешь его реакции, угадываешь реплику с несказанного слова. Но это только грубая статистика, чистая теория вероятности. В один миг он может оказаться таким же непонятным и незнакомым, как посторонний.

Инга колебалась. Indiwind наверняка влёгкую справится с этим паролем и откроет ей доступ ко второй записи. Но она сомневалась, стоит ли идти дальше или правильнее оставить Олегу его тайны.

Вошёл Дэн.

— Это какая-то эпидемия! — воскликнул он с порога. Инга вздрогнула от неожиданности.

— Господи, ты меня напугал!

— Прости. Привет! — Легко коснулся губами её щеки. Инга почувствовала резкий запах воска для укладки. — Катя открыла. Начнём? Только предупреждаю, снимать я особо не умею.

— А ничего особенного тебе делать не придется. Я сама закреплю камеру как надо, ты будешь просто нажимать на кнопки.

— Слушай, я отказываюсь снимать тебя в таком виде! Что бы у тебя ни случилось, там, — он показал на чёрную панель телевизора, — ты должна оставаться королевой, безупречной, несокрушимой! Села! Сначала уберём эти жуткие синяки, нанесем хайлайтер и оживим твоё бледное лицо! Будешь блистать!

Инга села к окну и послушно опустила веки. Кисточка Дэна приятно касалась лица. Ей доставляли удовольствие эти быстрые шёлковые прикосновения, тем более теперь, когда не приходилось краситься каждый день, как в прежние годы, и она никуда не спешила. Она забылась от иллюзии непринуждённой ласки, будто кто-то гладил её по волосам, как маленькую девочку.

— Ты что, спишь? — наигранно возмутился Дэн.

— Не-ет, — неуверенно протянула Инга сквозь полудрёму и неохотно добавила: — Так что за эпидемия?

— Помнишь те статьи про всяких суицидников?

— Да. — Она мгновенно очнулась.

— Не открывай глаза, иначе попаду карандашом… В общем, эта волна докатилась и до моей клиентки. — Дэн прыснул: — Прикинь, у неё ещё такая фамилия. Щекотка! Я угорал, когда Вика её рекомендовала. Ты же помнишь Вику — жену депутата? Я говорю, как можно выйти за мужика с такой фамилией. А Вика говорит, а это её собственная, девичья. У мужа ещё хуже, Журбинкин, типа, что менять шило на мыло?