Черные чулки - [34]

— Понятно. Это все?

Летиция поколебалась. Может, она уже достаточно сказала? Но если она хотела заполучить его сочувствие, ей нужно рассказать ему и обо всем остальном.

— Она захотела, чтобы я легла в постель с ней.

Летиция заметила, как сощурились глаза Пирса. Он кашлянул.

— Ах, дорогая, это очень серьезно.

— Мэтью тоже там был… У меня такое чувство… Словом, именно поэтому я и пришла к вам. У меня такое чувство, что они оба заодно, что они меня заманили в ловушку.

— И вам это неприятно?

— Да.

— А вы когда-нибудь… Я хочу спросить, вы раньше имели связь с женщиной?

Летиции показалось, что он произнес свой вопрос несколько быстрее, чем все то, что говорил раньше.

— Нет. Никогда. Я не знала, что мне делать. А теперь она планирует что-то еще. Я не смогла придумать ничего иного, кроме как прийти к вам. Я не могу, чтобы все так продолжалось. Я знаю, что, наверное, потеряю работу, но не понимаю, почему в таком случае должны преуспевать они.

— Совершенно верно. Но вы говорите, что не уверены, причастен ли к замыслу Мэтью или он тоже жертва замысла жены?

— Не уверена.

— И что вы ожидаете от меня?

— Я не знаю. Я только хотела, чтобы вы услышали это из моих уст, а не от Урсулы. Хотела объяснить ситуацию. Я знаю, что вы решительно против адюльтера, как, кстати, и я сама, но я хотела, чтобы вы выслушали также и мои соображения.

— М-м-м… — Пирс откинулся назад на своем огромном кожаном сиденье, прижавшись затылком к подголовнику, затем через несколько секунд снова повернулся к Летиции. — Дорогая моя, могу ли я попросить вас сделать кое-что для меня?

— Разумеется.

— Не согласитесь ли вы пообедать со мной сегодня вечером? Я живу один, как вы, вероятно, знаете, с тех пор как год назад моя жена умерла. Мне не помешала бы небольшая компания. Моя экономка отлично готовит, и притом всегда на двоих.

Летицию поразила просьба Пирса Грина. Она ожидала гневного осуждения и долгих нудных нравоучений. И уж никак не ожидала спокойного и сочувствующего тона со стороны Пирса, а тем более приглашения на обед. Казалось, что он ее информацию воспринял на удивление хладнокровно. Возможно, сработала ее тактика, рассчитанная на то, чтобы вызвать у него сочувствие.

— Спасибо, с удовольствием, — ответила Летиция. И это было сущей правдой. Она принимала приглашение вовсе не из практических соображений, а потому, что испытывала какую-то симпатию к этому немолодому человеку.

— Хорошо. Мы почти приехали. Давайте выпьем еще по стакану виски.

Пирс Грин жил в построенном в георгианском стиле доме в центре Мейфэра. Когда-то это были два дома, которые он соединил воедино, объяснил он Летиции, введя ее в вестибюль, облицованный черно-белыми мраморными плитками.

Гостиная была просторной и удобной, с большими диванами, окружающими роскошный камин, с белыми стенами, на которых висели картины знаменитых художников. Летиция удивилась, узнав работы Дега и Пауля Клее.

— Очень красиво, — сказала она, разглядывая полотно Клее.

— У меня коллекция довольно эклектическая, — заметил Пирс.

В задней части гостиной доходящее до пола двустворчатое окно выходило в небольшой, но тщательно ухоженный сад.

После того как Пирс налил Летиции еще виски, он вышел, чтобы найти экономку. Спустя минуту появилась невысокая полная женщина в черном платье и накрыла стол на две персоны.

Еда была изумительно вкусная. Здесь были спаржа и морская форель с крохотными молодыми картофелинами и салатом, шоколадный торт, изысканное вино и потрясающий черный кофе. Говорили о моде, хотя и не касались белья, о том, чем Летиция занималась до прихода в компанию «Черные чулки». Создавалось впечатление, что Пирса восхищало все, что она рассказывала.

Когда дело дошло до кофе, Летиция вдруг поняла, что она говорила почти все время только о себе.

— А как вы? Расскажите мне о себе, — спохватилась она.

— Когда вы доживете до моих лет, вы поймете, что потребуется целая жизнь, чтобы ответить на такой вопрос, — с улыбкой проговорил Пирс. — Я был очень счастлив, давайте этим и ограничимся.

Осмелев после выпитого, а также в силу благожелательного к ней отношения, Летиция стала допытываться:

— А что вы скажете о необходимости исправления нравов?

Пирс снова хмыкнул.

— В этом отношении есть большой перебор. Я был счастливо женат. Я сделал несколько заявлений в прессе об этом. Пресса объявила меня апологетом верности в семейной жизни. Стали говорить о необходимости исправления нравов. Я к этому не имел никакого отношения. Недавно я присутствовал на телевизионной программе в связи с покупкой шведских бумажных фабрик, и там один из репортеров спросил, каково мое мнение о шведских нравах. Я заметил, что, по моему мнению, мужчины слишком быстро забывают о своих брачных обетах. Вот и все, что я сказал. И я в это верю.

— Мэтью говорил мне, что вы увольняли людей за любовные связи.

— Чепуха! Я уволил их потому, что они плохо исполняли свои обязанности. Я искренне считаю, что это очень плохо, если люди заводят интриги на работе. Они много времени тратят отнюдь не на то, чтобы выполнять свои обязанности. Но это вовсе не означает, что я считаю себя столпом незыблемых моральных устоев. — Пирс сделал паузу и глотнул десертного вина. — Словом, — добавил он, — если бы я встретил девушку столь же красивую, как вы, в то время, когда я был женат, я не знаю, как бы поступил.