Чернобыль: необъявленная война - [96]

Были проблемы у академика и с сыном, уличенным в противозаконных махинациях. И тем самым, как сейчас говорят, "подставлял" отца.

Еще высказывание А. С. Дятлова об В. А. Легасове: "Этот человек имел совесть. При каких-то обстоятельствах пошел на жесткий компромисс с совестью и не выдержал. Отбор продолжается. Выбиваются так или этак последние, имеющие человеческие качества".

29 августа 1987 года у В. А. Легасова была попытка самоубийства. Принял большую дозу снотворного. Спасли врачи.

Спустя ровно два года после аварии на Чернобыльской АЭС, 26 апреля 1988 года, академик Валерий Алексеевич Легасов повесился на потолочной балке.

Рассматривали две версии:

а) самоубийство;

б) доведение до самоубийства, по мнению следователя, узел самоубийцы был уж очень профессионально завязан. Но эту точку зрения доказать не удалось.

Вот мнение о В. А. Легасове академика Ю. Третьякова: "Легасов одновременно Дон Кихот и Жанна Д'Арк. Неудобный и нелегкий для окружающих человек, но без него ощущаешь пустоту и потерю чего-то близкого по смыслу жизни".

Спутя десять лет после аварии на Чернобыльской АЭС академику В. А. Легасову присваивается звание Героя Социалистического Труда.

"Саркофаг", год 1987-й. Очень коротко. Выглядели все последующее работы в 1987 году уже достаточно мирно. Не было прежнего масштаба. Не было и чрезвычайной спешки. Жерло реактора закрыто. Вокруг "саркофага" вся территория закрыта щебнем, обетонена, никакого строительного мусора, можно сказать, благоустроена.

Кроме разделительной стенки, велись работы по устранению всех монтажных дефектов. На "саркофаге" были и щели, через которые проникала радиация, случалась и нестыковка металла. Это требовало на-щельников, накладок, дополнительного крепления узлов.

Работали двумя кранами по уже отработанной технологии. На одном кране висел освинцованный "батискаф". Другой кран подавал монтажные детали. По команде из "батискафа" на "саркофаг" все еще выбегали "ликвидаторы", за несколько минут что-то успевали сделать и по команде убегали в укрытие. Так бросками, группа за группой, и устраняли недоделки.

Сооруженный "саркофаг" не решил всех проблем, в частности, проблему безопасности людей, работавших в машинном зале. После взрыва в стенах машзала остались полости и трещины. Эта работа была поистине авральной. Сначала был сооружен металлический короб между аварийным реактором и машзалом, а затем в него стали закачивать бетон. Эта работа шла непрерывно, без всяких остановок и перекуров. Люди, выполнявшие эту работу, периодически сменялись, но не было момента, чтобы струя бетона оборвалась. Уровень радиации на месте проведения работ был все еще высоким. На протяжении 1987 года было выполнено еще множество других работ. Напряжение спало. Но опасность оставалась.

Работы на крыше под вентиляционной трубой все-таки были продолжены. Негласно. Уже после того, как произошла приемка "саркофага" Правительственной комиссией.

Февраль 1987 года. Одним из направлений работы участка малой механизации стала организация работ по укладке бетона на перекрытии "М" ("Мария"). Это основание под главной вентиляционной трубой. Диаметр трубы ю метров. Уровень радиации на поверхности "Марии" по замерам в январе 1987 года около i1 000 Р/ч. Площадка "М" находилась на отметке более 70 метров, и никакими бетононасосами закачать туда бетон не представлялось возможным. Руководством было принято простое и оригинальное решение. Сначала установили обыкновенную штукатурную станцию на соседней с площадкой "М" отметке, то есть на крышу "Н" здания вспомогательных систем реакторного отделения (ВСРО) на отметке + 76 метров.

Раствор марки 400 в штукатурную станцию подавали "Демагом" и дальше его качали по трубопроводам, смонтированным под трубой на крыше "М" монтажниками из Соснового Бора. Была проделана огромная работа по монтажу этих трубопроводов. Однако трубопроводом пользовались недолго. Вскоре трубы забились наглухо. Но безвыходных положений на Чернобыльской АЭС не было. На складах станции были собраны все резиновые шланги. Их проложили прямо на крышу "М" от штукатурной станции и по шлангам пропускали раствор бетона. Когда шланги "зарастали", их снимали вниз, используя кран "Демаг", и прокладывали запасные. Отработавшие шланги внизу, на площадке, механическим способом освобождали от бетона, шланги продували воздухом и вновь поднимали на крышу как запасные. Таким образом, вопрос по транспортировке раствора был решен, что дало возможность работать в три смены и уложиться в заданные сроки. Не буду повторять, в каких условиях проводили эти работы!

Как я уже писал, работа с использованием отечественных инструментов получалась непростой. Приходилось сверлить отверстия диаметром 80-100 миллиметров на глубину около двух метров в "тяжелом" бетоне (30–50 миллиметров арматура плюс металлический наполнитель). Сверлили победитовыми коронками, которых было в достаточном количестве на складах Чернобыльской АЭС. Эти коронки хорошо сверлили только чистый бетон и застревали в металле. Металл приходилось вырезать электросваркой, вслепую. Производительность резко снижалась. Терялось время. И это в условиях высокой радиации.