Чернобыль: необъявленная война - [130]

Надо было превратить сделанные на скорую руку "могильники" в цивилизованные пункты захоронения радиоактивных отходов (ПЗРО), потому что все, что имелось в наличии, было не чем иным, как времянками, опасными для последующей эксплуатации.

Наиболее технически грамотно захоронение радиоактивных отходов проводилось на ПЗРО "Вторая очередь ЧАЭС". Пункт был расположен на территории недостроенных пятого и шестого энергоблоков Чернобыльской АЭС, выполнен был из сборного железобетона на монолитном железобетонном основании. Заполнение секций осуществляли металлическими контейнерами объемом 1 куб. метр. В контейнеры загружали твердые радиоактивные отходы (ТРО). По мере заполнения контейнера его закрывали крышкой. Контейнеры грузили на спецтранспорт, а после заполнения снимали с машины и устанавливали в хранилище инженерной машиной разграждения (ИМР). Высота хранилище — пять контейнеров.

Начальником УТПЗ РАО был назначен А. П. Мочалов.

Предварительное ознакомление с будущей работой закончили. Теперь надо было обустраиваться. В. В. Гаврилова поселили в городе Чернобыль, на улице Кирова, в пятиэтажном кирпичном доме; в "мирное время" это был дом для малосемейных: комната, кухня, совмещенный санузел. В одной из квартир Гаврилов, Алифанов, Смирнов жили и все последующие вахты. Во дворе дома, в бывшем детском саду, работала столовая, но пользовались ею нечасто, так как большую часть времени, всю светлую часть дня, ребята проводили на работе.

Службы СП "Комплекс" находились на территории бывшего отделения "Сельхозтехника". Здесь в одном из помещений им были выделены свои рабочие места: стол и стул.

Первоначально для всех был пропуск с шифром "ВСЮДУ", затем было несколько пропусков: шифр "Припять" давал право въезда в зону и передвижения по ней, и еще два пропуска: на право прохода на территорию ЧАЭС (третий и четвертый энергоблоки) и на проход в административно-бытовой комплекс (АБК-1) и территорию первого и второго энергоблоков.

Некоторая отдаленность от Чернобыльской АЭС, обособленность, отгороженность от мира, всё, что в официальных документах называлось проект "Кладбище". Жизнь здесь протекала, как это могло показаться, неторопливо, по каким-то своим патриархальным законам. Но — по-хозяйски деловито и четко.

В марте 1987 года ПЗРО "Вторая очередь ЧАЭС" был заполнен уже на 8о %. В начале 1988 года этот пункт уже полностью был заполнен контейнерами с твердыми радиоактивными отходами (ТРО), после чего была выполнена обваловка "могильника" глиной, засыпка грунтом и посев травы. В конце 1989 года ПЗРО "Вторая очередь ЧАЭС" представлял собой огороженный колючей проволокой зеленый холм. По периметру ограждения на расстоянии 20–30 метров были укреплены знаки радиационной безопасности.

В апреле 1987 года когда сошел снег, на ПЗРО "Буряковка" установили, что в траншее, с которой началось знакомство с работой, захоронены фрагменты топливной композиции и куски графита. Фрагменты вытащили. В траншее сделали углубление, в него уложили бетонную "подушку", на которую затем с помощью бульдозера и веревки и затащили "зверя". Траншею забетонировали тремя кубическими метрами бетона. МЭД от полученного сооружения составил 0,6 Р/ч. По сравнению с 2оо P/эффект значительный.

На ПЗРО "Подлесный" первые радиоактивные материалы были приняты в мае 1987 года. Перевозку материалов осуществляли на автомобиле на базе "КрАЗа", кабина водителя была снята и заменена на одноместную, с толстыми (желтого цвета) смотровыми окнами.

В один из модулей ПЗРО "Подлесный" высокоактивные отходы принимали в металлических контейнерах объемом 1 куб. метр. Автомобиль заезжал в модуль, водитель уходил в защитное бетонное помещение, а разгрузку осуществлял экипаж ИМРа, используя манипулятор. Контейнеры устанавливали в модуль в три яруса по высоте.

Во второй модуль радиоактивные материалы подавали "навалом", то есть автомобиль работал уже как самосвал, ссыпая ВАО в 2–3 метрах от места сброса. Затем инженерная машина разграждения (ИМР) работала уже, как бульдозер, перемещая радиоактивные материалы к дальней стенке модуля и создавая по всей поверхности слой высотой 2 метра. Замеры МЭД от радиоактивных материалов, находящихся в кузове автомобиля, дозиметрист производил вручную и каждый раз подвергался сильному радиоактивному облучению.

Экипажи инженерной машины разграждения время от времени менялись, как правило, ИМРы обслуживали "партизаны", чьи условия работы были достаточно сложными. Ребятам часто не хватало навыков и тренировки. На "гражданке" у них чаще всего была другая работа. Однако здравого ума и смекалки было достаточно. Однажды один из экипажей прибыл для выполнения работ с лампой дневного света. На вопрос Володи Гаврилова, для чего, мол, лампа, старший экипажа взял лампу двумя руками и провел сверху вниз по комбинезону напарника. Со спины лампа не светилась, а спереди начала светиться.

— Надо бы поменять робу, — сказал старший.

Таким образом, независимо от дозиметриста "партизаны" качественно определяли уровень загрязненности своей одежды.

В течение 1987–1990 годов были ликвидированы временные пункты захоронения, их содержимое было перевезено в траншеи ПЗРО "Буря-ковка". Временные пункты "Вторая очередь ЧАЭС", "Копачи", "Опачичи" и "Толстый Лес" обвалованы грунтом. Пункт "Лубянка" был ликвидирован полностью, так как находился рядом с населенным пунктом. При захоронении техники, особенно крупногабаритной, приходилось разрезать ее на части с применением газовой резки. Думаю, что для крупногабаритной техники больше подошла бы не резка на части, а разборка оборудования на составляющие с последующей дезактивацией деталей.