Черная вода - [65]

– Скажи мне, что вчера опять случилось с Грайнером. – Валльнер долил себе в кофе молока. – Ты что-нибудь слышал?

– Он хотел обыскать мельницу Мангфалль. Из-за Лары Эверс.

– Неужели он действительно думал, что она там?

– Предположительно, она была там. Однако никто из наших людей не видел ее. Но Эверс сбежала, потому что полицейские позволили ей сбежать.

– Кто?

– Ну, так получается, что все. Кстати, Лео там тоже был.

Валльнер поднял трубку. Поскольку Кройтнеру из-за отсутствия водительских прав приходилось работать в офисе, он всегда был доступен.

– Привет, Лео, это Клеменс. Можешь зайти?

Три минуты спустя Кройтнер сидел в кабинете Валльнера с собственной чашкой кофе. Валльнер и Майк взглянули на содержимое его чашки.

– Тебе тоже нравится черный кофе без сахара? – спросил Валльнер.

– На самом деле нет. Я пью его обычно с большим количеством молока и сахара. Но утром, я думаю, черный лучше помогает проснуться. Как холодный душ.

– Что доказывает, – Майк уселся поудобнее в своем офисном кресле, – что молоко и сахар не защищают от дурных черт характера.

– Что он имеет в виду? – Кройтнер посмотрел на Валльнера.

– Понятия не имею, что он тут болтает. Ты знаешь его. – Валльнер указал жестом на Майка. – Давайте приступим к делу. Что случилось на мельнице Мангфалль прошлой ночью?

– До этого у меня был только один вопрос: меня действительно повесят из-за Лары Эверс?

– Я подумаю об этом. – Гнев Валльнера утих, а помощь в побеге означала бы конец полицейской карьеры Кройтнера. Кроме того, Валльнер все больше и больше сомневался в вине Лары Эверс. – Итак, мельница Мангфалль прошлой ночью.

– По мне, это было плохо. Совсем плохо. Мне очень жаль коллег. Но Грайнер малёк сплоховал.

– И ты не мог ничего сделать, чтобы предотвратить такой итог?

– Сложно. Там было много закоренелых преступников. С ними не так легко справиться. Конечно, я сказал: прекратите бардак. Но как только они начинают…

– Ты не мог предупредить коллег? – перебил его Майк.

– Я хотел. Но все так быстро закрутилось. Я ничего не понял.

– Понимаю… – Валльнер размешал остаток кофе в своей чашке. – А была ли Лара Эверс на мельнице Мангфалль?

– Что ж, не знаю. Но меня не было в ресторане.

– Грайнер сказал, что ты вошел в зал, пока он находился там. – Майк с улыбкой провоцировал Кройтнера. – Не снаружи.

– О’кей, о’кей. Я забыл упомянуть, что отходил в сортир. Я не знал, что вас интересуют такие детали.

– Дверь, в которую ты вошел, по словам Грайнера, не ведет к туалетам.

– Это что за допрос?! Грайнер снова нагородил дерьма, не я. Он действовал слишком необдуманно. Абсолютно смешно.

– Осторожно, – предостерег Валльнер. – Ты продолжаешь помогать Ларе Эверс. Если она совершила убийство, это правонарушение. Тогда ты вылетаешь навсегда. Я просто хочу, чтобы ты это понял. Очень легко перейти границы.

– У вас есть и другие следы. Шутка в том, что ордер на арест еще не отменен.

– Лара Эверс, – сказал Майк, – до сих пор остается единственным конкретным подозреваемым. И Тишлер разыграет дьявола и выдаст ордер на арест.

Телефон Валльнера зазвонил.

– Да? А, отлично. Приведи его ко мне в кабинет, пожалуйста. – Он повесил трубку и повернулся к Майку: – Единоутробный брат Дитера Зиттинга здесь. – Кройтнеру он сказал: – Верни девушку. В противном случае не жди ничего хорошего.

Рюдигеру Отту было слегка за шестьдесят, несмотря на сезон, его лицо было загорелым.

– На Майорке всегда есть немножко солнца, – сказал он. – Я больше не мог терпеть эти холодные, свирепо-серые зимы.

– Я нужен здесь, к сожалению. – Валльнер вздохнул. – В противном случае давно бы был где-нибудь на юге. Я понимаю, если у вас проблемы с холодом. И тем выше мы ценим, что вы приехали сюда.

– Ну что вы, это вполне естественно. Речь идет о моем брате. Где я могу его увидеть?

– Вам придется отправиться в Мюнхен вместе с нашей коллегой. Вероятно, вы прямо сейчас туда поедете.

– Нет проблем. Есть ли у вас подозрения, кто мог совершить такое?

– Мы надеялись получить от вас пару предположений. Видимо, ваш брат прятался от кого-то. И вероятно, не от полиции. Преступления, совершенные им, относятся к давнему времени.

– Конечно, была эта женщина, которую, по рассказам, он разорил. Кажется, ее звали Мириам Кордес.

– Какое отношение она имела к «Шварцвассеру»?

– Насколько я понимаю, ей принадлежала компания, которую он привел к разорению.

– «Шварцвассер»?

– Да. Она унаследовала компанию от господина Аугустина, а мой брат был исполнителем.

– Кордес с одним «с» на конце?

Отт кивнул. Валльнер записал упомянутое имя. Оно, казалось, было ему знакомо, но не знал, где он его слышал или читал ранее.

– Вы не знаете, где ее найти?

– Нет. Я никогда не имел к ней никакого отношения. Не знаю, где эта женщина сейчас живет. Но вполне объяснимо, если она ненавидит Дитера. Она все потеряла из-за него.

– Был ли кто-нибудь еще, у кого нашелся бы мотив убить вашего брата? – спросил Майк. – Он был защитником. Некоторые винят своего адвоката, когда попадают в тюрьму.

– Возможно. Но я ничего об этом не знаю. Мы очень мало общались в течение всего времени его работы в качестве юриста. Его тогдашняя секретарша могла бы рассказать вам больше. Ее фамилия Марек.