Чёрная вдова - [14]

Возвращался он к себе несколько задетый словами начальника отдела. Ведь тот отлично знал, что помимо кражи у Ярцевых в производстве у Воеводина находилось ещё шесть дел. И упрекать следователя в прохладном отношении к службе повода вроде бы не имелось.

Подготовиться к разговору с потерпевшим Воеводин так и не успел: Глеб Ярцев явился минут на пять раньше назначенного времени. Он был без шапки, в мохнатой волчьей шубе, которая очень ему шла — этакий положительный киногерой, покоряющий суровые северные просторы.

— Можете раздеться, — указал на свободный крючок следователь.

— Благодарю, — с достоинством ответил Ярцев, но шубу не повесил, а небрежно кинул на стол соседа Воеводина по кабинету. Станиславу Петровичу это не понравилось, но замечание он делать не стал, благо коллега сегодня отсутствует, уехал в город по делу.

Занося в бланк протокола допроса данные потерпевшего с его слов, Воеводин отметил про себя, что глаза у Ярцева красные, веки чуть припухли. Подумал было: может, он кутил всю ночь? Но перегаром от Глеба не пахло, и на похмельного он не походил. А вот недоспал — явно. Словно в подтверждение мыслей следователя, Ярцев пару раз прикрыл рот рукой, маскируя с трудом сдерживаемую зевоту.

— Ну, Глеб Семёнович, хотелось бы услышать ваше мнение…

— Относительно?.. — вопросительно посмотрел на следователя Ярцев.

— Кто мог украсть драгоценности вашей жены. Вы, наверное, прикидывали, а? И время у вас было.

— Ни в Шерлоки Холмсы, ни в Мегрэ не гожусь, ей-богу! — развёл руками Глеб.

— Даже не мечтали никогда?

— Разве что на заре юности. И то мимолётно. История — это, простите, серьёзнее, глубже.

— Историк, простите, тоже в своём роде следователь, сыщик. Разве не так?

— Да, — после некоторого размышления сказал аспирант, — в наших профессиях есть кое-что общее. Хотя бы загадка смерти Наполеона. Тут действительно историкам приходится быть и криминалистами…

— Вот видите, — заметил следователь, — криминалистика и история рядом. Попробуйте вспомнить, проанализировать события, предшествующие краже. Кто бывал у вас дома? Часто заходят?

— Мы с женой не затворники. Вполне коммуникабельные люди. Сами бываем в гостях, и к нам, естественно, приходят. Но, смею вас заверить, порядочные люди. Я вообще не завожу сомнительных знакомств. Да и жена… Ведь ещё древние говорили: скажи, кто твой друг…

— И я скажу, кто ты, — закончил Воеводин. — Стало быть, вы за всех ручаетесь?

— Скажем по-другому: верю. Просто не допускаю мысли, что кто-то из них… — Ярцев подумал и твёрдо произнёс: — Нет, не допускаю!

— И все же, — мягко настаивал следователь, — кто чаще всего бывал у вас? Конкретно, по фамилиям?

— Конкретно? — недовольно передёрнул плечами Глеб и, посмотрев в потолок, стал перечислять: — Да хоть бы Лев Сафронов, Светлана Ненашкина…

— Кто они, где работают? — уточнил следователь, делая запись в блокноте.

— Оба аспиранта. Мои коллеги.

— Хорошо. Кто ещё?

Ярцев назвал ещё с десяток человек, заключив с иронией:

— Как видите, они не из тех, кто проникает в дом через форточку или с помощью отмычки.

— Вашу дверь открыли ключами, — сказал следователь, не обратив внимания на иронию. — Понимаете, Глеб Семёнович?

— Разумеется, — посерьёзнел Ярцев. Стряхнув с колен несуществующие соринки, он с обидой произнёс: — Уж не хотите ли вы сказать, что я самолично любезно предоставил вору свои ключи?

— Он мог снять с них слепки и изготовить такие же. Или, имея ключи на руках какое-то время, изготовить копии. Вспомните, вы никому не давали ключи?

— Я уже говорил. Когда вы были у нас, — холодно ответил Ярцев. — Могу лишь повторить: не давал никому!

— Когда вы не дома, где их держите? — продолжал допрос Воеводин.

— В кармане.

— Чего?

— Осенью и зимой — плаща, пальто, шубы или дублёнки… Если тепло — в пиджаке. Ну, ещё в брюках… Исчерпывающе?

— Вполне. Допустим, вы сдаёте плащ, пальто или дублёнку в гардероб… С ключами?

Этот вопрос озадачил Ярцева. Он помолчал, потом расплылся виноватой улыбкой.

— Никогда бы в голову не пришло! Действительно, ключи я отдаю вместе с одеждой. Бывает, на целый день. — Он с уважением посмотрел на следователя.

— Вот видите, какой уж из меня Мегрэ! — Глеб махнул рукой. — Значит, вы считаете, что могли сделать ещё один комплект?

— Могли, — кивнул Воеводин. — Где вы чаще всего бываете?

— В университете, в публичной библиотеке, — стал припоминать аспирант.

— В архиве… Раз в неделю посещаю сауну.

— Какую?

— Во Дворце спорта. Одно время ходил в Научно-исследовательский институт машиностроения, но там хуже. И обслуживание не то… Вот, пожалуй, и все места, где я обретаюсь постоянно.

— Больше ничего не припомните?

— Ну, может, в кафе, в ресторанах. Но это очень редко, так сказать, эпизодически.

— Хорошо. Когда вы в последний раз видели драгоценности жены? Я имею в виду пропавшие?

— О-о! — протянул Глеб. — Давненько. Когда мы только поженились.

— И больше не видели? — удивился следователь.

— Представьте себе, нет! И вообще, у нас с Леной правило: её вещи, письма и прочее меня не касается. Так же ведёт себя жена по отношению к моим личным делам. По-моему, иначе и не может быть у интеллигентных людей.