Черная тень над моим солнечным завтра - [37]
— Преступление моего подзащитного так велико, что я, как честный советский гражданин, могу сказать, что он, достоин самого тяжелого наказания и не должен рассчитывать на снисхождение советского суда.
— Последнее слово предоставляется обвиняемому. — произносит судья.
Обессиленному Мак Рэд кажется, что из него уже выжаты все соки, но тем не менее он подымается:
— Никогда не может правда стать неправдой! — громко и отчетливо произносит он по-английски.
Суд уходит на совещание.
Сосредоточенное лицо обвиняемого слушающего чтение приговора:
…именем советской… коллегия… Верховного суда… рассмотрев дело по обвинению гражданина Дугласа Мак Рэда, родившегося заграницей, бывшего члена коммунистической партии, с высшим образованием на основании материалов предварительного и судебного следствия, признала его виновным в преступлении, предусмотренном статьей 58 пункт 1, то есть в измене родине и приговорила: ПОДВЕРГНУТЬ ГРАЖДАНИНА ДУГЛАСА МАК РЭДА, ВЫСШЕЙ МЕРЕ СОЦИАЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ-РАССТРЕЛУ.
Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Осужденному предоставляется последнее право — подать в течении семидесяти двух часов просьбу о помиловании на имя председателя ЦИК.
Мак Рэд довольно спокойно выслушивает приговор.
— Это все?
— Да. Это все! — отвечает судья.
— Благодарю вас! — иронически отвечает смертник.
Лежащий на соломенной подстилке Де-Форрест рассматривает маленькое окно, кроме решетки закрытое глухим металлическим козырьком.
Узник припоминает, что произошло с ним. Он становится на колени и совершает крестное знамение.
Он видит изображение Христа в терновом венце, влекомого на страсть. И как странно, его ведут солдаты… с красными звездами на шапках…
— Если ты перед смертью уверовал в Него этим спас свою душу! — крестясь вспоминает Де-Форрест слова Священного Писания.
42. Возвращение к Господу
Полночь. Бьют глухие удары часов. Узники встревожен- но прислушиваются. В эти страшные часы, обычно, выводят на расстрел.
Их нервы напряжены до крайности. Смертники прислушиваются к каждому шороху и даже к ударам собственного сердца.
В коридоре слышны приближающиеся шаги. Тихо открывается дверь.
Чекисты вызывают старого крестьянина. Он обнимает Де-Форреста и целует в чело.
— До скорого свиданья в Чудесном Саду Господа Бога. Там, — показывает он на узенькую полоску лунного неба.
Лицо обреченного озарено, каким-то внутренним, неземным светом.
— Идем, палачи! Я с радостью готов принять смерть! Она мне не страшна и кажется единственным избавлением от мученической жизни, устроенной вами на земле! Я никогда не откажусь от г ерь; в Бога. Скажите следователю, что его старания были напрасны. Знайте, что придет Мессия и избавит Россию от вас!
— Замолчи, старина! Ты уж достаточно пожил на белом свете. Пойдем!
Чекисты уводят старика, а Де-Форрест, забившись в угол камеры, обезумевшим взором смотрит на железную дверь. Он галлюцинирует. Узнику все чудится прозрачная и невесомая тень старика, показывающего на небо. Эхом повторяются его слова: «Мы еще встретимся в Чудном Саду Господа Бога».
Мак Рэд размеренными шагами ходит из угла в угол по камере. Он думает и, порой, беседуя сам с собой, бросает реплики по мучившему его вопросу…
— …И мой социальный эксперимент может окончиться здесь… Оказывается тюрьма является тем цементом, который связывает кучу диких камней в фундамент, являющийся основой большевистского государства. Я думал, что идеальный коммунизм и тюрьма несовместимы друг с другом… Но это все земное… Мне нет дела больше до земных дел. Интересно, что там, по ту сторону физической жизни человека? Мое тело вероломно украдено и принадлежит уже не мне… Они могут каждую минуту его окончательно и навсегда уничтожить. Но что будет с моей душой? Или она погибнет, как утверждает учение Маркса, или отделившись от тела будет жить дальше в Чудесном Саду Творца Неба, Земли и всего живого… или будет носиться в космических просторах… Бородатый Карл — мальчишка: он не мог окончательно доказать этого но… это сделала религия…
И перед глазами Мак Рэда проходят поддернутые дымкой времени видения детства, Он, десятилетний мальчик, слушающий проповедь пастора в церкви. Потом, вместе с пастором беседуя они шагают по чудесной зеленой лужайке в цветущем саду. «Это все создал Бог». Все создано Богом, — повторяет за пастором юноша.
— О, Господи! спаси и помилуй меня, заблудшего раба, который забыв Тебя, познал снова… Я возвращаюсь, как блудный сын, в лоно церкви. Я не хочу умереть грешником!
Коленопреклоненный Мак Рэд долго и горячо молится в углу своей одиночки. Ему чудится появившееся на стене прозрачное видение Распятого Христа в терновом венце.
Канцелярия тюрьмы. По коридору проводят партии заключенных.
Начальник, в черной форме, достает из железного ящика папку с надписью:
«Дело
но исполнению приговоров
высшей меры наказания за 1938 год»
Он сортирует приговоры на две кучки. На каждом листе бумаги просвечивает лицо человека: моряка, священника, рабочего, крестьянина, командира армии, профессора, старика с белой бородой.
Взгляд читающего задерживается на приговоре с лицом Мак Рэда. В папке лежит бумага с римским профилем Де-Форреста.
Владимир Войнович начал свою литературную деятельность как поэт. В содружестве с разными композиторами он написал много песен. Среди них — широко известные «Комсомольцы двадцатого года» и «Я верю, друзья…», ставшая гимном советских космонавтов. В 1961 году писатель опубликовал первую повесть — «Мы здесь живем». Затем вышли повести «Хочу быть честным» и «Два товарища». Пьесы, написанные по этим повестям, поставлены многими театрами страны. «Степень доверия» — первая историческая повесть Войновича.
«Преследовать безостановочно одну и ту же цель – в этом тайна успеха. А что такое успех? Мне кажется, он не в аплодисментах толпы, а скорее в том удовлетворении, которое получаешь от приближения к совершенству. Когда-то я думала, что успех – это счастье. Я ошибалась. Счастье – мотылек, который чарует на миг и улетает». Невероятная история величайшей балерины Анны Павловой в новом романе от автора бестселлеров «Княгиня Ольга» и «Последняя любовь Екатерины Великой»! С тех самых пор, как маленькая Анна затаив дыхание впервые смотрела «Спящую красавицу», увлечение театром стало для будущей величайшей балерины смыслом жизни, началом восхождения на вершину мировой славы.
Главные герои романа – К. Маркс и Ф. Энгельс – появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 – 1849 годов. Мы видим великих революционеров на всем протяжении их жизни: за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с противниками, в заботах о текущем дне и в размышлениях о будущем человечества – и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров, людьми мысли, принципа, чести.Публикации автора о Марксе и Энгельсе: – отдельные рассказы в периодической печати (с 1959); – «Ничего, кроме всей жизни» (1971, 1975); – «Его назовут генералом» (1978); – «Эоловы арфы» (1982, 1983, 1986); – «Я все еще влюблен» (1987).
«Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге… Здесь и на улицах как в комнатах без форточек». Ф. М. Достоевский «Преступление и наказание» «… Петербург, не знаю почему, для меня всегда казался какою-то тайною. Еще с детства, почти затерянный, заброшенный в Петербург, я как-то все боялся его». Ф. М. Достоевский «Петербургские сновидения»Строительство Северной столицы началось на местах многочисленных языческих капищ и колдовских шведских местах. Именно это и послужило причиной того, что город стали считать проклятым. Плохой славой пользуется и Михайловский замок, где заговорщики убили Павла I.
Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.
Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.