Черная стрела - [16]

Вот же наглец! От возмущения у Акитады закипела кровь, так что он потерял самообладание. Глядя на Чобея, Акитада резко крикнул:

— Лейтенант, поставьте эту собаку на колени.

Услышав приказ, Хитомаро выхватил меч и подошел к старосте. Чобей тупо уставился на него, улыбка медленно сползла с его лица. Мгновение казалось, что он намерен игнорировать установленный порядок, но потом он упал на колени, положив руки на ледяной слой гравия перед собой.

Тора, также вооруженный, подошел к человеку на коленях, голова которого по-прежнему возвышалась над остальными. — Опустись ниже! — Приказал он. Чобей ответил проклятиями. Тора выхватил меч и ударил его плоской стороной на голой голове. С криком боли Чобей принял правильное положение.

— Жаль, что ты не одел варежки и теплое пальто утром, сержант, — непринужденно сказал Тора. — Я думаю, что твои руки быстро примерзнут к гравию, но ты не поднимешься, пока не осознаешь свою ошибку и не получишь от Его Превосходительства извинения за отсутствие манер.

Акитада уже пожалел о своей вспышке, но не мог взять свои слова обратно, не потеряв лица. — Смотрите, чтобы он научился должному уважению! — рявкнул Акитада. Затем он направился обратно в главное здание.

Это здание пребывало в лучшем состоянии, чем другие, но и в нем гуляли сквозняки. В холодной передней открытой части здания его ожидал старший клерк, серьезный мужчина средних лет.

— Документы о хранении риса находятся на вашем столе, господин. Похоже, они точны.

— Хорошо. Есть ли новые дела, Хамайя? — спросил Акитада, в то время как они проходили по тихим архивам, где два дрожащих от холода младших клерка перекладывали документы. Акитада зашел в угловую комнату под навесом, которую сделал своим кабинетом.

— Ничего нового, Ваше Превосходительство, — сказал худощавый Хамайя, едва поспевая за ним.

В своем кабинете Акитада снял стеганое пальто, которое с уважением принял Хамайя, ждавший дальнейших распоряжений, пока губернатор усаживался за низкий стол.

— Я не понимаю, — пробормотал Акитада, потирая озябшие руки над заполненной горящими углями жаровней. — Сообщения поступали только в течение нескольких дней. В провинции такого размера должно быть огромное количество различных гражданских дел. Мой предшественник не только ушел, не объяснив отсутствие риса в хранилище, но он оставил незаконченные дела.

Клерк все еще стоял, держа в руках одежду Акитады. — В этих условиях, я полагаю, — произнес он, — это объяснимо, господин. Ведь у нас на службе привлечены только двое клерков.

Акитада угрюмо потер живот. Он по-прежнему страдал от периодических приступов спазмов и намеревался отказаться от завтрака, а также от еще одной дозы горького отвара, что приготовил Сэмэй. Сейчас его желудок снова дал о себе знать. И он по-прежнему стыдился своей вспышки во дворе. Потеряв самообладание, он играл на руку врагов, которые, по-видимому, манипулировали сотрудниками администрации, как и местными жителями. После визита в Такату Акитада думал, что понимает причины своих трудностей.

Он смотрел на своего клерка:

— Скажите, Хамайя, вы и другие чиновники боитесь приходить сюда на службу?

Хамайя несколько поколебался, а затем сказал:

— Я считаю, что двое юношей пришли сюда, так как очень нуждаются в получении жалования, потому что их семьи очень бедны. Относительно меня, то мне нечего бояться, ведь у меня нет семьи.

Акитада сжал кулаки. — Это недопустимо! — пробормотал он. Он на мгновение задумался, а затем сказал:

— Скажи моим помощникам, пускай сообщат, когда они освободятся. Я знаю, вы и Сэмэй по-прежнему разбираете архивы, но один из ваших клерков должен заняться поиском информации об изгоях и их отношениях с семьей Уэсуги.

Следующий час он провел, как и многие другие в течение минувшей недели, за изучением отчетов, оставленных его предшественниками. Некоторые из них были крайне отрывочны и, как правило, чтобы скрыть факт убогого состояния дел, писались по шаблону. Из четырех основных докладов, которые каждый губернатор или его представитель ежегодно должны были направлять в столицу, три показывали хороший уровень доходов провинции. Было заметно, что они тщательно готовились и были подписаны губернаторами. Четвертый доклад, озаглавленный Отчет правления, выглядел иначе. Он указывал на бедственное состояние провинциальной администрации, ее зданий, обеспечения и ее сотрудников. Эти отчеты, перечислявшие проблемы, были плохо подготовлены и пронизаны жалобами должностных лиц. Они указывали на недостаток людей, нехватку средств, отсутствие рабочей силы и отсутствие поставок зерна в хранилище провинции. Конкретные детали были лучше, чем те, в которых застал свою резиденцию Акитада, но они, в некоторой степени, объясняли, почему губернаторы и их представители, в конечном итоге, стремились поскорее покинуть столицу провинции. Вероятно, резиденция была — необитаемой, а сотрудники — существовали, только на бумаге.

Документы Уэсуги, представлявшие данные относительно сбора и хранения риса, были подготовлены аккуратно и тщательно, как первые три отчета. В них указывалось, какие количества риса хранились отдельно, а также сколько было отправлено на север для обеспечения воюющих войск.