Черная смерть - [15]
Ловким движением он извлек из пробирки ватную пробку, обжег края пробирки над горелкой, затем сунул в пробирку иглу и натянул поршнем в шприц мутноватую жидкость.
— Итак, в шприце сейчас заключены миллионы смертоносных чумных бактерий. Ими я произведу подкожное заражение путем инъекции в нижнюю часть живота подопытного животного.
Заболотный чуть повернулся к Чурилиной, которая крепко держала свинку. Оттянув кожу на ее брюшке, он уверенно ввел иглу. Свинка пискнула.
— Самое сложное, — пояснял между тем Заболотный, — безошибочно достигнуть иглой брюшины, а затем… — он надавил слегка на поршень шприца и ввел в тело всю порцию. — Вот, собственно, и все! В зависимости от дозы возбудителя чумы и ее вирулентности зараженная свинка погибает в срок от трех до одиннадцати суток. Это значит, не позднее, чем через одиннадцать суток мы должны дать окончательный ответ на чуму. Разумеется, в том случае, если бы мы заразили животное материалом, взятым от больного. В данном же случае наша цель узнать, в какой степени агрессивен именно этот штамм возбудителя. Чтобы бороться с врагом, надо знать его силу!..
Когда свинку снова водворили в стеклянную банку, профессор повел всех в другую комнату, где Злагогоров препарировал трупик только что погибшей от чумы свинки.
Златогоров провел предметным стеклом по разбухшей печени и селезенке и сделал волнистый мазок-отпечаток.
— Теперь посмотрите на наших врагов!..
Подойдя к столу, Бутовский осторожно нагнулся над микроскопом и увидел крошечные палочки, окрашенные биполярно, с закругленными концами и слегка раздутыми боками.
Вот они, бактерии чумы, всего несколько особей, которых достаточно, чтобы убить человека.
Заболотный продолжал развивать свои положения.
Вакцина, которая готовится сейчас в лаборатории из местного штамма чумных бактерий, призвана заменить прежнюю, доставленную из форта «Александр I» и оказавшуюся неэффективной. Однако Заболотный опасался, что и новая вакцина не даст желаемого результата. По его словам выходило, что убитая сухая противочумная вакцина вообще неэффективна.
— Правда, — подумав, добавил Заболотный, — доктору Хавкину удалось спасти в Индии от чумы много человеческих жизней. Он сделал прививку своей противочумной вакциной многим жителям Бикулла, Лановиля и других местностей, где были вспышки чумы. Тогда при бубонной чуме вакцина Хавкина дала очень хорошие результаты, но, к сожалению, она бессильна при легочной форме. Поэтому наша задача заключается в том, чтобы найти вакцину от легочной чумы. Но для этого надо получить такие «авирулентные формы» возбудителя, которые не вызовут заболевания, но заставят организм вырабатывать защитные против чумы вещества. Короче, надо создать живую противочумную вакцину. Однако сделать это весьма и весьма трудно, не только с биологической точки зрения, то есть вывести новую разновидность ослабленных чумных бактерий, которые потеряли бы способность заражения и могли бы вызвать иммунитет. Представляю себе, какой поднимет вой ученая братия, утверждающая неизменность органических видов в природе!.. Впрочем, все равно надо же в конце концов прокладывать дорогу смелым экспериментам, хотя бы для этого потребовались долгие годы!..
Посмотрев на Бутовского, он вдруг сказал:
— Судя по всему, вы собираетесь по окончании университета стать врачом-эпидемиологом? Если так, хотел бы видеть вас на своей кафедре в Петербургском женском медицинском институте.
Это было столь неожиданно, что Бутовский в первый момент растерялся.
— Мне очень лестно ваше внимание, профессор, — смущенно ответил он. — Но… меня привлекает хирургия…
— Ну что ж, по-моему, хирург из вас получится, — одобрил Заболотный. — Призвание — великая вещь, батенька!
XIX
Ян Гуй перед отъездом в Петербург
После того как маленькую Наташу отдали в семью инженера-путейца, прошло много трагических дней.
Но вот в штаб-квартире появился новый жилец — мальчик Ян Гуй, которого Паллон обнаружила в пригороде Харбина.
В землянке, в которую она вошла, справа от двери на циновках лежали двое и между ними — труп. Напротив двери — еще четыре трупа и один больной, а рядом сидел мальчик с косичкой. Его руки и кошелек, который он крепко держал, были в крови. Температура и пульс оказались нормальными.
Так же как в свое время Наташу, ребенка отправили в изолятор.
Спустя неделю в штаб-квартире появился чисто вымытый мальчик в новой матроске. Он с жадностью пил молоко и не обращал ни на кого внимания. Поставив стакан на стол, он поднял глубокие черные глаза, вытянул два пальца и, поднеся к своей косичке, показал, что ее надо остричь, поскольку у других таких косичек не было.
Паллон принесла ножницы, отрезала смоляную косичку и спрятала ее в шкатулку.
С этого дня Ян Гуй оказался в центре внимания всей экспедиции. Он чувствовал, что его любят, что ему рады. Старый Чэн Сяо объяснил ему, что его родителей унесла «черная смерть», а его спасли русские.
Мальчику было шесть лет.
К концу недели он уже знал несколько слов по-русски. С Беатрисой Михайловной Паллон у него завязалась тесная дружба, и ему порой казалось, что глаза девушки похожи на глаза его матери, такие же добрые и нежные.
Автор — морской биолог — восемь месяцев изучал яркую и красочную жизнь коралловых рифов Явы, Сулавеси (Целебеса), островов Вали и У наука, грозного архипелага Кракатау, необитаемых коралловых островов. Работал он и в мангровых лесах, на скалистых порогах и пляжах в осушной полосе Яванского, Целебесского и Молуккского морей, Мадурского и Зондского проливов, бурного Индийского океана. Ему посчастливилось познакомиться с пышной тропической растительностью среди нетронутой природы, а также в замечательном Богорском ботаническом саду, с геологическими достопримечательностями, с величественными памятниками прошлых эпох и с прекрасным изобразительным и музыкальным искусством балийцев.
В книге этой вы найдете рассказ про путешествие увлекательное и в значительной мере необычное. Необычное потому, что оно сулило не только множество дорожных впечатлений, но и много серьезных опасностей, какими чреваты морской перегон речных судов и ледовая проводка. Необычное потому, что участники его прошли на самых обыкновенных речных судах около двенадцати тысяч километров через Россию — по крупнейшим рекам Европы и узким живописным речушкам Севера, по лабиринту шлюзов старинной системы и беспокойным южным морям, по простору новых водохранилищ и коварным морям Ледовитого океана.
В. Н. Наседкин в 1907 году бежал из сибирской ссылки, к которой был приговорен царским судом за участие в революционном движении, и эмигрировал в Японию. Так начались пятнадцатилетние скитания молодого харьковчанина через моря и океаны, в странах четырех континентов — Азии, Австралии, Южной Америки и Европы, по дорогам и тропам которых он прошел тысячи километров. Правдиво, с подкупающей искренностью, автор рассказывает о нужде и бездомном существовании, гнавших его с места на место в поисках работы. В этой книге читатель познакомится с воспоминаниями В. Н. Наседкина о природе посещенных им стран, особенностях труда и быта разных народов, о простых людях, тепло относившихся к обездоленному русскому человеку, о пережитых им многочисленных приключениях.
«Семидесятый меридиан» — книга о современном Пакистане. В. Пакаряков несколько лет работал в стране собственным корреспондентом газеты «Известия» и был очевидцем бурных событий, происходивших в Пакистане в конце 60-х — начале 70-х годов. В очерках он рассказывает о путешествиях, встречах с людьми, исторических памятниках, традициях. Репортажи повествуют о политической жизни страны.
Автор, молодой советский востоковед-арабист, несколько лет живший, в большой теплотой и симпатией рассказывает о повседневной жизни иракцев во всем ее многообразии. Читатель познакомится с некоторыми аспектами древней истории этой ближневосточной страны, а также найдет в книге яркие описания памятников прошлого, особенностей быта и нравов народа Ирака, современных его пейзажей.
Ирина Летягина в свои 26 лет была успешным юристом в крупной консалтинговой компании, жизнь била ключом, но чего-то явно не хватало. Все твердили о том, как нужно и как правильно жить, но никто не говорил, что на самом деле нужно жить так, как хочется самой. Потеряв всякое желание развиваться в юриспруденции, оставив престижный университет за спиной и бросив нелюбимую работу, Ирина отправляется в путешествие без обратного билета. И все только для того, чтобы найти себя и узнать, какой путь предначертан именно ей.
Книга Люндквиста «Люди в джунглях» посвящена одному из ранних периодов (1934–1939 гг.) пребывания автора на самом большом, но малонаселенном острове Индонезии — Борнео.
Опасная охота на тигров в Средней Азии и Казахстане, нападения этих хищников на людей и домашних животных, природа тугайных лесов и тростниковых джунглей, быт и нравы коренного населения — обо всем этом повествуют очерки, вошедшие в сборник «Мантык — истребитель тигров». В него включены произведения русских охотников натуралистов и писателей XIX в., а также статья, знакомящая с современными представлениями о тигре.
Сборник включает отрывки из путевых записок таджикских, русских, украинских и грузинских путешественников, побывавших в странах Африки с XI по 40-е годы XIX в.
Хроника мореплавании в Тихом океане изобилует захватывающими эпизодами, удивительными и нередко драматическими приключениями. Но в этой летописи история путешествия английского судна «Баунти» представляет собой, пожалуй, самую яркую страницу. Здесь нет необходимости излагать ход событий: читатель найдет превосходный рассказ об этом плавании в предлагаемой книге.