Черная Салли - [12]
– Нет, ты мне не так сказал, – перебил Чарли, – ты мне сказал: «Я его знаю по клубу, он всегда голодный ходит».
– Ну, все равно. Как я это сказал, вижу, у Чарли глаза на лоб полезли. «Надо его выручать», – говорит он мне, а сам уже локтями работает.
– Нет, это ты локтями, а я головой вперед, – вставил Чарли. – Голова в толпе – первое дело.
– Совсем как мой покойный отец, – пробормотала бабушка, – тот тоже был храбрецом и всегда заступался за слабых.
– Ну, пробились мы к самой двери салуна, глядим, а у нас перед носом полицейские куртки, – продолжал Тони. – «Нечего и думать пролезть туда, – говорю я Чарли, – погляди только на их кулачищи». Куда там! Чарли и слушать ничего не хочет. Заладил одно: «Мы должны. Нельзя так бросать Милса». А за нами шум, толкотня, цветные лезут к дверям, белые их не пускают… Вдруг полисмены замахали кулаками и давай теснить всех. Ну, мы тут не зевали: сразу в дверь и бегом по лестнице вниз…
– А за нами свистят, кричат, бегут… – Чарли приподнялся на постели, голос у него стал совсем хриплый от волнения.
– Да, все – и цветные и белые – ввалились в салун, – продолжал Тони, – а мы, как только очутились внизу, так прямо попали куда следует. Такой большой подвал, и посредине Миле, а кругом полицейские. И видим, костлявый салунщик дубасит Милса по лицу и по спине…
– Маленького мальчика по лицу! – возбужденно воскликнул Чарли. – Ну, да я ему хорошо влепил!…
– Да, Чарли совсем взбесился, – сказал Тони: – вцепился салунщику в ногу и давай его оттаскивать. Что тут поднялось! Мы деремся, полицейские молотят нас дубинками, я даже кусался, честное слово.
– Я гляжу, он висит на полицейском, а тот никак не может от него отделаться, – снова вмешался Чарли, – только сбросит его на пол, а Тони опять на него насел!
Глаза у Чарли так и прыгали при этом воспоминании. Тони тоже был возбужден, у него горели щеки.
– Тут в подвал вперлась куча народу. Кулаками молотят, ругаются! В суматохе Миле взял да и удрал, а нас здорово помяли. Потом из подвала все выкатились на улицу и там продолжали драться. Я одному полицейскому разорвал мундир, а он за это хватил меня по зубам. Кричит: «Ты тоже за черномазых! Вот тебе, получай!» – и кулаком мне по челюсти.
– А меня дубинкой один высокий бил!… – Чарли задыхался.
По черным щекам бабушки катились слезы. Вдруг она заметила возбуждение внука.
– Господи, у тебя опять жар! – закричала она с беспокойством. – Всё эти рассказы наделали. Бросьте, забудьте о них, пожалуйста… Дети, вы теперь всё знаете. Пожалуйста, не заставляйте их больше вспоминать об этой истории.
Бабушка укрыла Чарли одеялом. Тони откинулся на спинку кресла. Он устал от длинного рассказа. В комнату вошла миссис Аткинс.
– Там пришли все ребята, – сказала она, – они ждут своих делегатов, чтобы узнать новости.
Стан, Нэнси и Мэри стали прощаться.
Нэнси подошла к бабушке.
– Неужели вы нам больше никогда ничего не расскажете? – спросила она огорченно. – Я видела во сне Джима и Джен.
Бабушка улыбнулась:
– Ну, так и быть. Приходите завтра под вечер, я буду продолжать.
ПОБЕГ
– На чем же я остановилась в прошлый раз? – Бабушка наморщила лоб.
Вокруг нее под вязом лежали и сидели ребята. Для Чарли выкатили во двор кресло, а Тони примостился рядом с ним на низенькой скамеечке. По небу шли круто завитые облака, на Гудсоне кричали пароходы. Где-то там, за рекой, шумно дышал огромный город.
– Ирландец Кеннон нагнал Джима Бэнбоу и сказал ему: «Спокойней, не ерепенься, паренек!»
Беппо в точности повторил басом интонацию бабушки.
– Помню, помню! – обрадовалась она.
… Итак, значит, Кеннон подошел вплотную к Джиму; он глядел на него с пьяной усмешкой и звенел парой ручных кандалов.
– Бэнбоу, хозяин отправляет вас на свои восточные плантации. – Улыбающееся лицо О'Дей-на придвинулось к самому лицу Джима. – Мулы уже запряжены, не заставляйте нас ждать, сэр.
Кеннон ухватил мулата за плечо:
– Ну же, поворачивайся, черномазый!
Как! Его, Джима, хотят разлучить с Джен, с дочкой? Круглое шоколадное личико Салли встало перед глазами мулата. Нет, так просто он не дастся им в руки!
Ловко повернувшись, мулат вышиб из рук Кеннона кандалы, но О'Дейн, подстерегавший каждое его движение, набросился на него сзади и повалил на землю. Падая, Джим увлек его за собой. Два яростно борющихся тела катались по вспаханной земле, подымая клубы пыли. Кеннон бегал вокруг дерущихся, норовя ударить Джима ногой. И мулат и О'Дейн были одинаково сильными людьми, поэтому наверху оказывался то один, то другой. Наконец Джиму удалось высвободить одну руку. Он дотянулся до лежавшей в пыли мотыги. Одного удара было достаточно для того, чтобы оглушить О'Дейна. Увидев, что товарищу не повезло, Кеннон бросился бежать к дому, крича во все горло:
– На помощь! Убивают! Спасите!…
Джим поглядел кругом. Со всех сторон на крик бежали люди. Широкополые шляпы колыхались над бегущими.
– Джен, Салли… – пробормотал мулат и бросился в сырую чащу леса.
Были спущены все сторожевые собаки. Паркер вместе с лучшими стрелками обыскал каждый кустик в лесу, каждую канаву. Кеннон и очнувшийся О'Дейн рыскали, как гончие. Им обоим хотелось заполучить Джима и свести с ним счеты.
