Вокруг них плыл опьяняющий аромат лилий и жасмина и, как ни странно, аромат лаванды, хотя лаванда не росла поблизости. Поглощенные своим счастьем, они не заметили слабого сияния, исходящего от сада.
— Навсегда, красавица моя, — казалось, шептал ветерок. — Пойдем домой, детка, нам многое надо успеть.
На ветру ненадолго затрепетал нежный, мелодичный смех, потом тихо замер.
В свое время в центре этой мирной лужайки вырос куст, и на нем расцвела роза.
Прохладной летней ночью, когда из бухты дует резкий, напористый ветер, кажется, что листья трепещут и вздрагивают, нашептывая что-то.
А порой, когда с болот поднимается туман, подобно призракам старинных возлюбленных, путники могут поклясться, что слышат отдаленный смех и чувствуют аромат лаванды.
Именно в такие ночи, когда деревья светятся странными, мерцающими огнями, играющими на болоте, в густые ветви этого розового дерева прилетает соловей и поет невыразимо сладким и печальным голосом; и путники замедляют шаги и прислушиваются в мечтательном благоговении.
И роза под лапками птицы — в этом можно поклясться — черная.
