Черная роза - [45]
«Это может понять только наш человек, здешний».
«Ага, вы здешняя? Вот вы ей лично об этом и объявите».
«0 чем?» - не поняла Дитер.
«О том, что мы не принимаем Анну Тёре! И вот почему!»
Даже молодая Кун была огорошена:
«Разве ей надо об этом сказать?»
«А как же иначе? Этого требует устав. Анна подала заявление в письменной форме. И мы должны дать ей официальный ответ. Пусть на словах, но из уст в уста! Лично!»
Я посмотрел на Дитер-ей еще нет и сорока, а высохшая она, как старуха.
«Лично? Из уст в уста?» - переспросила она.
«Именно. Не сплетничать же за ее спиной!»
«Это было бы слишком жестоко»,- уже тише заметил Шайго.
«Надо ей написать».
«Но о чем? Я не понимаю причины отказа!»
Дитер наконец решилась:
«Ну, уж если вы непременно хотите это услышать, я скажу: потому, что она гулящая!»
«А это что такое?»
«Ну, эта, уличная!» - более деликатно выразилась Дитер.
«Не понимаю ни слова!»
Шайго рявкнул, вытянув шею:
«Не притворяйся, председатель. Если ты не здешний, подучись…»
«Она такая…» - пробовали мне объяснить другие.
«Какая такая?»
«Испорченная».
«Проститутка? Состоит на учете?»
«Да нет, черт возьми, просто гулящая. Не дурачься, председатель!» - продолжал наседать Шайго.
«Если она не состоит на милицейском учете…»
«На милицейском? - Мужики заржали.- Скорее на офицерском!»
В ту пору я ничего не понял.
«Она три раза уходила из села и каждый раз возвращалась с новым ребенком»,- продолжала свою линию Дитер.
«Жаль ее, но испорчена она»,- сказал Шайго. Надо заметить, что он вел себя уже спокойнее, чем вначале.
«Выходит, у нее трое детей?»
«И все от разных отцов!»
«Даже нигде не регистрированы…»
«Значит, она вроде кустаря-одиночки?»
Собрание разразилось хохотом.
«Ладно, поговорили, и хватит. Принять ее мы не можем, точка».
«Если так, послушай меня, Давид Шайго,- сказал я как можно спокойнее.- Вот ее трудовая книжка! Возьми и объясни ей все. Ты человек здешний! Через несколько минут Анна Тёре будет тут, я попросил прийти ее сюда, в правление, чтобы не разводить бумажной волокиты».
Притихшее было собрание опять загудело, как улей:
«Не выйдет, председатель! В твои функции я вмешиваться не стану!» - бросил Шайго и стал протискиваться к выходу.
«Не хватает только мне впутаться в сплетни. Довольно с меня и моих семерых детей. И так-то хлопот полон рот. Не знаешь, с чего начать, чем кончить»,- заявила Дитер и тоже ушла.
«А я даже толком с ней не знакома,- уклонилась от ответственности и другая защитница морали.- Мне говорили, вот я и сказала».
Мужички тоже пошли на попятный:
«Чтобы я занимался Анной Тёре? Нет уж, простите. А что мне жена скажет?»
«А я вообще с ней дела не имел».
Меня так разозлили все эти безответственные речи, предрассудки и тупость людская, что я ушел домой, совсем позабыв о том, что Анна придет в контору.
Дома меня, конечно, уже ждал обед. Стол был накрыт. Но, даже сев к столу, я не удержался:
«Представь себе, Юлишка, у меня рабочих рук не хватает, а они отказывают людям в приеме».
Сижу ем.
«Тебе поперчить суп?» - спрашивает жена.
«Да, дорогая, и покрепче. Ты же знаешь, я люблю, чтобы искры из глаз. Как ребята?»
«Чуть свет уходишь, затемно приходишь. Закажи себе новую фотографию, а то дети узнавать перестанут…»
Только вот так, за обедом, я стал замечать тайные огорчения Ю лишки.
«Не раздражай меня хоть ты-то! Нигде покоя нет. Все приходится решать мне, а другие только палки в колеса вставляют. Да тут еще ты со своими жалобами!»
За супом я успел рассказать Юлишке, что произошло сегодня на собрании.
«Ты председатель, вот и решай, как лучше».
«Да нет же! Бывают случаи, когда я не могу идти против правления».
«А что ты ответишь этой женщине?»
«Скажу, что не можем ее принять».
«Потому, что она гулящая?»
«Да! Хотя нам рабочие руки очень нужны». «Не слушай этих извергов. Эту женщину надо принять». Так сказала моя жена, моя Юлишка! Кто мог бы подумать? Она приняла сторону «дурной» женщины!
Анна Тёре не стала дожидаться письменного извещения и пришла за ответом ко мне сама. Ведь решалась ее судьба, и она хотела услышать, как. Анна пришла к нам домой во время обеда. Да-да, прямо на кухню. Деликатно постучала у двери и вошла. Когда я взглянул на нее, меня так поразила ее красота, что в замешательстве я с полным ртом промямлил:
«Садитесь, пожалуйста».
Юлишка придвинула к ней блюдо с домашним печеньем. «Спасибо,- сказала она.- Я так волновалась. Ведь уже больше недели, как я подала заявление, но никто мне ничего не говорит».
«Вот и я не знаю, что вам ответить», - сказал я. «Моя мать спрашивала у соседей, но те молчат». «Да-да, я теперь должен вам сказать… К сожалению, квартиру мы предоставить вам не можем, и поэтому, значит…»
Услышав о квартире, она с облегчением переспросила: «Квартиру? Для меня квартиру?»
Но я не слушал, что она говорит, а мямлил свое: «А потому, значит, я предложил бы вам другое… Попробуйте устроиться в государственное хозяйство, там все решает директор. Там единоначалие, не как у нас. Вы поняли меня?»
Она подняла на меня глаза, полные слез. Видно, я очень ее обидел, она поняла все. Слезы блестели в ее глазах, каким-то чудом не скатываясь по щекам. На голове у нее был повязан платочек, но не по-крестьянски, до бровей, а так, что были видны ее волнистые волосы. В ее глазах не было ни тени кокетства, но она и не опускала их долу. Все это привело меня в такое смущение, что я стал разглядывать скатерть на столе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Париж, набережная Орфевр, 36» — адрес парижской криминальной полиции благодаря романам Жоржа Сименона знаком русскому читателю ничуть не хуже, чем «Петровка, 38».В захватывающем детективе Ф. Молэ «Седьмая жертва» набережная Орфевр вновь на повестке дня. Во-первых, роман получил престижную премию Quai des Оrfèvres, которую присуждает жюри, составленное из экспертов по уголовным делам, а вручает лично префект Парижской полиции, а во-вторых, деятельность подразделений этой самой полиции описана в романе на редкость компетентно.38-летнему комиссару полиции Нико Сирски брошен вызов.
Действительно ли неподвластны мы диктату времени настолько, насколько уверены в этом? Ни в роли участника событий, ни потом, когда делал книгу, не задумывался об этом. Вопрос возник позже – из отдаления, когда сам пересматривал книгу в роли читателя, а не автора. Мотивы – родители поступков, генераторы событий, рождаются в душе отдельной, в душе каждого из нас. Рождаются за тем, чтобы пресечься в жизни, объединяя, или разделяя, даже уничтожая втянутых в события людей.И время здесь играет роль. Время – уравнитель и катализатор, способный выжимать из человека все достоинства и все его пороки, дремавшие в иных условиях внутри, и никогда бы не увидевшие мир.Поэтому безвременье пугает нас…В этом выпуске две вещи из книги «Что такое ППС?»: повесть и небольшой, сопутствующий рассказ приключенческого жанра.ББК 84.4 УКР-РОСASBN 978-966-96890-2-3 © Добрынин В.
На севере Италии, в заросшем сорняками поле, находят изуродованный труп. Расследование, как водится, поручают комиссару венецианской полиции Гвидо Брунетти. Обнаруженное рядом с трупом кольцо позволяет опознать убитого — это недавно похищенный отпрыск древнего аристократического рода. Чтобы разобраться в том, что послужило причиной смерти молодого наследника огромного состояния, Брунетти должен разузнать все о его семье и занятиях. Открывающаяся картина повергает бывалого комиссара в шок.
В маленьком канадском городке Алгонкин-Бей — воплощении провинциальной тишины и спокойствия — учащаются самоубийства. Несчастье не обходит стороной и семью детектива Джона Кардинала: его обожаемая супруга Кэтрин бросается вниз с крыши высотного дома, оставив мужу прощальную записку. Казалось бы, давнее психическое заболевание жены должно было бы подготовить Кардинала к подобному исходу. Но Кардинал не верит, что его нежная и любящая Кэтрин, столько лет мужественно сражавшаяся с болезнью, способна была причинить ему и их дочери Келли такую нестерпимую боль…Перевод с английского Алексея Капанадзе.
Майор Пол Шерман – герой романа, являясь служащим Интерпола, отправляется в погоню за особо опасным преступником.