Черная пирамида - [2]

Люк в ее основании был открыт, и Понтикас склонился над ним. В руке он держал богато украшенную вазу, из нее в черный зев полилась вода.

Струя сверкала и искрилась, будто драгоценные камни, и всё никак не иссякала. Толпа ревела, а Понтикас довольно улыбался. Понтикас… — думал мальчик. — Где-то я уже слыша это имя…" Еще мгновение назад он бы вспомнил, а теперь никак не мог сообразить, откуда знал его. Оно казалось одновременно до боли знакомым и чужим.

Двое воинов крепко вцепились в него и подвели к пирамиде.

Охваченный страхом, мальчишка попытался вырваться из державших его рук, но не смог. Слишком сильны были конвоиры. Понтикас положил холодную влажную ладонь на лоб мальчишки и что-то забормотал. Паренек прислушался, но слова звучали незнакомо. Ничего разобрать не удалось.

Казалось, это какой-то другой язык. Мальчишка в отчаянии выгнулся дугой, но рука Понтикаса даже не дрогнула.

Тогда мальчик подался вперед и вдруг увидел свое отражение в темной воде, наполнявшей пирамиду.

У него внутри всё оборвалось. Свет дня померк, перед глазами поплыли темные пятна. Из воды на него глядела собачья морда!

Мальчуган больше не слышал завываний гулявшего по пустыне ветра, возбужденных криков толпы и своих собственных воплей, наполнявших воздух. Его впихнули в пирамиду и захлопнули люк.

Еще долго он кричал, окруженный темнотой, водой и деревом.

Мальчик не мог припомнить, сколько это продолжалось, прежде чем он умолк.

Но там, где каждое биение сердца длилось вечность, это был очень долгий срок.

Возможно, целая жизнь.

Глава 2 Выставка

Ирмины мысли блуждали где-то далеко, витали среди зеленой листвы, порхали рядом с изящными бабочками на легком летнем ветерке.

Не то чтобы Ирма нарочно не слушала мистера Коллинза, увлеченно повествовавшего об истории Древнего Египта, просто она ничего не могла с собой поделать. Ветерок обдувал ее лицо, а солнышко согревало кожу, и Ирма представляла, что она гуляет на улице…

Чародейка закрыла глаза и вздохнула, от души желая оказаться снаружи не только в мечтах, но и наяву, вместо того чтобы томиться в душном классе.

Ее грезы были внезапно прерваны пристальным взглядом мистера Коллинза. Он, без сомнения, уже давно стоял возле парты и буравил Ирму глазами. Весь класс затих, ожидая, что будет дальше.

— Ну, я жду, Ирма. — Мистер Коллинз строго нахмурил брови.

Девочка почувствовала, как заливается краской. У нее за спиной раздались смешки. Она затравленно огляделась по сторонам и поймала внимательный взгляд Тарани. Подруга успокаивающе улыбалась ей.

— Сет? — брякнула Ирма, сама не зная почему.

— Странно, а я-то думал, ты вообще меня не слушала. — Мистер Коллинз удивленно покачал головой.

Ирма обернулась и наградила Тарани благодарной улыбкой. Изо всех волшебных способностей, которыми обладали подруги, телепатия выручала Ирму чаще всего.

Но Тарани в ответ посмотрела на неё суровым взглядом. "Учти, я покрываю тебя в последний раз, Ирма. На уроке нужно слушать учителя. Волшебство дано нам не для того, чтобы жульничать!"

Ирма состроила самую невинную гримаску и подумала: "Ладно, я, Ирма Лэр, торжественно клянусь, что отныне и впредь всегда буду думать о Сете… Хотя я представления не имею, где это на карте!"

Ирма выпрямилась и сложила руки на парте, как примерная ученица. Она еще им всем покажет, что Ирма Лэр может учиться не хуже остальных!

— Весь класс слышал, что сказала Ирма? — продолжал мистер Коллинз, повысив голос. — Сет был одним из многочисленных египетских богов. В следующий понедельник в городском музее Хитерфилда открывается выставка древностей. Многие экспонаты — древнеегипетского происхождения.

А самый интересный из них — черная пирамида из эбенового дерева с серебряной инкрустацией, которую недавно нашли при раскопках в пустыне. До сих пор никому не удалось расшифровать надписи, которыми она покрыта. Разве у вас от этого не захватывает дух?

"Уж так захватывает, дальше некуда!" — подумала Ирма. Она жалела, что у нее не хватило смелости сказать это вслух. Даже самая хорошая шутка становится не такой смешной, если не произнести ее во всеуслышание.

Мистер Коллинз смотрел на своих учеников с таким торжествующим видом, будто только что открыл новый континент или добрался на лыжах до Северного полюса.

— На завтра я запланировал экскурсию в городской музей! — наконец провозгласил он.

— Но ведь выставка открывается только в понедельник, разве нет? А до него почти целая неделя. — заметила сидевшая позади Ирмы Хай Лин.

— Разве я не предупреждал вас, что прежде чем говорить, нужно поднять руку? — сказал историк.

Хай Лин вздохнула и подняла руку.

— Вижу, ты опять что-то записывала, — усмехнулся мистер Коллинз. — Если бы вы, ребята, делали конспекты так же старательно, как Хай Лин выводит каракули у себя на ладони, мне не пришлось бы повторять свои слова по два раза.

— Ну, надо же где-то записывать мысли, которые не умещаются в голове. — Ирма обернулась и озорно подмигнула подруге.

— Я просто удивилась, почему мы идем в музей завтра, если выставка только с понедельника, — произнесла Хай Лин.

— Мне ясен ход твоих мыслей, — с улыбкой произнес историк и умолк.