«Чёрная» оперативная группа - [36]

Большая часть работы отряда состояла в разработке целей: операции, направленные на проверку разведданных, «нахождение и фиксацию» целей для ударных операций, в том числе связанных с развертыванием в Басре подкреплений «Черной» оперативной группы из Багдада. 19 сентября «Хатхор» фактически разрабатывал картинку для другого игрока, «зеленой армии», видимой силы, численностью около 8500 человек, которые в то время пытались удержать кольцо во все более беззаконном южном Ираке.

Командование британской армии в городе наконец решило, что капитан Джафар должен быть арестован. Однако армия не считала, что это следует делать в полицейском участке Джамиата. Некоторые в SAS позже предположили, что это произошло потому, что командование не хотело смущения от признания того, что иракская полиция, британская опора в Басре, была гнилой. Также не могло быть никаких сомнений в том, что попытка арестовать Джафара в штаб-квартире отдела по тяжким преступлениям, может легко привести к перестрелке, в которой британские солдаты могут убить своих номинальных союзников в иракской полиции. Итак, миссия «Хатхор» заключалась в том, чтобы подготовить этот арест подальше от Джамиата. Им нужно было найти дом Джафара, или какое-нибудь другое удобное место. Это была задача с очень конкретной целью, поскольку, как отмечает один опытный оператор SAS в Басре, сбор данных, подобные проводимому 19 сентября, «всегда делались для получения оперативной информации из-за рисков, связанных с выходом на свет». В этом случае риск должен был оказаться катастрофическим не только для вовлеченных в операцию людей, но и для всей британской операции в Ираке.

К концу лета 2005 года шупальца власти ополченцев распространились на большую часть жизни в Басре. Некоторым из них, таким как «бригада Бадра», британцы фактически разрешили действовать открыто с середины 2003 года. Другие, такие как «Армия Махди» Муктада ас-Садра, существовали в стране «никогда-никогда», где, несмотря на вспышки крайнего насилия 2004 года, к ним приходилось проявлять ограниченную терпимость, чтобы помочь попыткам заручиться политической поддержкой сражающемуся иракскому правительству. В южном городе, расположенном на слиянии двух великих рек Ирака, это признание власти ополченцев имело катастрофические последствия для полиции и в более широком смысле, общества.

Последствия напористости ополченцев и молчаливого соглашательства британцев лучше всего описал житель Нью-Йорка по имени Стив Винсент. Он поселился в отеле «Морбид» в центре города в то время, когда почти никто из британских журналистов не считал это безопасным. Блог Винсента и статьи, написанные в середине 2005 года, описывали город, в котором молодых женщин в университете избивали или убивали за нескромную одежду, ожесточенное политическое соперничество между ополченцами разыгрывалось внутри полиции, и где британские наставники часто предпочитали смотреть в другую сторону. Невысокий жилистый репортер, который отложил свои статьи об арт-сцене Гринвич-Виллидж после 11 сентября, Винсент становился все более страстным в описании того, как жители Басры, в частности ее женщины, были брошены на произвол того, что он назвал «исламо-фашизмом». В «Выключенном в Басре», судьбоносном репортаже, опубликованном в «Нью-Йорк Таймс» 31 июля, Винсент писал:

«Лейтенант иракской полиции… подтвердил мне широко распространенные слухи о том, что несколько полицейских совершают многие из сотен убийств… которые происходят в Басре каждый месяц… Тем временем британцы стоят над растущими беспорядками, отказываясь оспаривать притязания исламистов на сердца и умы полицейских. Эта отстраненность возмущает многих жителей Басры. «Британцы знают, что происходит, но они спят, притворяясь, что могут просто установить безопасность и оставить позади демократию», — сказал лейтенант полиции, который рассказал мне об убийствах.»

Винсент был особенно возмущен тем фактом, что обучая и вооружая полицию и мало что делая, чтобы противостоять росту власти ополчения в ее рядах, «британцы фактически усиливают влияние шиитских организаций».

Сила этой правды была такова, что кто-то решил действовать. Через пару дней после появления статьи в «Нью-Йорк Таймс», Винсента и его переводчицу Нурию Итаис остановили на одной из главных улиц города на виду у вечерней толпы. Вооруженные люди, похитившие их, были одеты как полицейские, и затолкали пару в полицейскую машину. После этого, они разъезжали по округе, избивая их и называя Итаис «шлюхой и свиньей» за то, что она была с американцем, их руки были связаны. Затем их выбросили на улицу и расстреляли. Итаис выжила, но Стив Винсент стал первым американским журналистом, который был убит, освещая мятеж в Ираке. Для «Нью-Йорк Таймс» это, естественно, был большой сюжет. Корреспондент газеты в Басре, 38-летний отец троих детей по имени Фахер Хайдер, отправил несколько репортажей о случившимся, отразив мнение местных жителей о том, что Винсента убили, потому что он разоблачил уродливую связь шиитского экстремизма, преступности и проникновения в полицию. В тот день, когда отряд «Хатхор» начал свою злополучную миссию против капитана Джафара, Фахер Хайдер был убит.