Черная нить горизонта - [7]

Костер выстрелил угольком. Раз, второй. Костас поспешно допил чай большим глотком и вернул пиалу.

− Еще, уважаемый? - спросил Мьюм

− Хватит, − не очень вежливо отказался Костас.

"О чем он вспоминал?" - загорелся любопытством Тимий. - "Или тревожиться перед переходом?"

Послышался топот приближающихся лошадей. Это не могли быть паломники. Тот, кто выбрал святой путь, не спешит и не ездит верхом. Неужели его спутник ожидал нечто такого?

На дороге показались хассады*. Вольница стратов, не признававших над собой власти орд. На одежде всадников серебряные нагрудные пластины, на лошадях харра − уздечки, изукрашенные серебром. Хассадов девятеро, десятый пленник. Потому как иначе объяснить, надетый на голову мешок. Даже не на голову. До самого пояса. Сопровождал всадников огромный келаб, пес, не уступающий в мощи черному медведю.

Проехав вперед, ашер* стратов, огляделся и вскинул три пальца.

Трое сразу отделились от отряда и ускакали обратно. Пес увязался за ними.

Хассад подъехал к костру. Для степняка он светлокож. Очевидно, отец приспал его с сориййат. С наложницей. Для страта нечистая кровь пятно на имени.

− Сабахолхэйр*, − произнес он без обычного для приветствия поклона. Обратился к Тимию, поскольку лишь возраст вызывал в степняке почтение.

− Сабахолхэйр, − ответствовал Тимий.

− Мы воспользуемся твоим гостеприимством, - предупредил ашер, на этот раз снизойдя до легкого кивка старику и показал жестом своим людям, спешиться.

Четверо хассадов, спрыгнули и ссадили с седла пленника.

Птат и Рансу поспешили покинуть места у костра. Пора собирать пожитки.

− Пусть согреется и дай ей поесть, − приказал ашер.

Только после слов хассада, старик уразумел, пленник не пленник, а пленница! Запястья и локти связаны за спиной тонкой вываренной в соли жилой. Растягивается плохо, больно врезается в плоть, порвать не хватит силы и троих здоровых мужчин. Надежней средства скрутить человека не найти.

Хассады подвели пленницу к костру и усадили на землю. Один из стражей поддернул мешок, но так чтобы лица никто из посторонних не углядел.

Тимий покосился на Костаса. Ни любопытства, ни беспокойства. Люди его не интересовали. Горы!? Хотя еще полчаса назад они были ему так же безразличны, как теперь хассады и пленница.

Один из хассадов вытащил из сумки отварную баранью мякоть, нанизал на нож, сунул в огонь разогреть. Жестом попросил чая. Послушник налил пиалу.

− А кто это? - вертелся у костра любопытный мальчишка.

− Давалпай, − ответил ему хассад. Тот, что грел мясо.

Куи замер от удивления и раскрыл рот. Давалпай?!! Сказочное существо, которое ловит людей и ездит на них верхом пока они не умрут! Может его обманывают?

− Правда? - спросил мальчишка и попытался заглянуть под мешок. Сказывают у давалпая длинный нос, один глаз и большой рот. Вот бы увидеть!

− Иди-иди отсюда, а то схватит, − прикрикнул на него второй, потешаясь над мальчиком.

Хассады рассмеялись.

Обеспокоенный Рансу окликнул племянника. Мальчишка неохотно отошел в сторону на несколько шагов, продолжая не сводить глаз существа в мешке.

Тимий улыбнулся шутке. Он сам в детстве, когда мать его стращала бабаем, бежал глядеть в окно, кто же придет его утаскивать за не послушание?

Разогревающий мясо хассад, пристально посмотрел на Костаса. Они были напротив друг друга. Их разделял костер.

− Если ты поел, уступи место другим. Если мерзнешь, я дам тебе свой плащ.

Просьба убраться прозвучала весьма вежливо. А вот последовавший жест вежливым не назовешь. Хассад поправил воткнутую за голенище сапога плеть.

И вежливость, и угрозу Костас не воспринял.

Ашер, убедившись, за пленницей присматривают, отъехал в сторону.

− Мы пойдем первыми, − предупредил он Птата. Опцион увязал узлы и дожидался, когда Рансу закончит возится со своими.

− Вы пришли позже нас, - опцион дал понять, очереди не уступит.

− Мы торопимся.

− Здесь порядок обители, а не Халангзара, − поддержал Рансу родственника. Ему тоже не хотелось торчать на голой скале лишний день под пронизывающим ветром и ночным дождем.

− И что с того? − ашер спрыгнул с седла.

Тимий поднялся вмешаться в ссору.

− Это святое место!

Напоминание напрасно. Единственное, что удерживало ашера от применения силы, как раз то, что место это священно. Кому бы не принадлежал святой Харм, но раз его чтят, нет причины выказывать ему неуважение. Кто знает, в каких он отношениях Кайраканом, Суром и Создателем? Святой лечил многих.

− Я заплачу, − ашер снял с пояса тугой кошель и кинул опциону. − За уступку перейти первому.

− Мы здесь не ради денег! - отказался Птат, отталкивая ногой упавший кошель.

Благоразумнее было уступить. Но упертость опциона объяснима. В глазах сына он ничего не боится. Даже этих стратов. Как может отец подорвать свой авторитет в глазах мальчишки? Вдобавок, Птат и Рансу выходцы из Газни, где к степнякам относятся хуже, чем к островным дикарям. Значит им не договориться.

− Пойдут только я и она, − снизошел до пояснений ашер.

− Не имеет значения, ты, она или все остальные. Только после нас! - стоял на своем Птат.