Черная молния. Тень буревестника. - [4]
— А потом или тут же сразу, грабить? — жестко неприязненно просто ледяным режущим тоном спросил Вадим, — они снова пойдут бить наших матерей, серьги с кровью из ушей рвать? (Вадим сильно побледнел) А мы их сыновья должны прятаться? Ну и кто мы тогда после этого? Скажи кто?
Я не могу тебе ответить, мне нечего сказать. Да и не мне отвечать на такие вопросы. У нас либерализация уголовного права. У нас гуманизм к преступникам, уже давно обернулся законодательным откровенным презрением к их жертвам. Не мне отвечать, ребята, я же законы не принимаю. Тогда кто ответит? Может такие как Вадим? Они отвечают грабителям и насильникам как умеют и сами становятся преступниками. Давайте их вместе дружно осудим. Лично я их осуждаю, не хорошо они поступили, не по закону, надобно их привлечь к ответственности. И пусть дальше другие безнаказанно грабят, бьют и насилуют наших матерей, сестер, жен, дочерей. Да в общем то… все именно так и происходит. И кто мы после этого?
— Ну и что дальше было? — помолчав спросил я этого помрачневшего бледного парня.
А дальше в тот вечер они сначала порознь ездили в метро, хаотично и бессистемно меняя станции, направления и линии, потом вернулись домой. Отец Вадима дождавшись всю группу на условленной контрольной точке пригласил ребят в свою квартиру. Там рядом с уже перевязанной матерью Вадима сидела на диване и причитала ее сестра Аня.
— На стол собери, — непривычно жестким тоном входя в комнату сказал отец Вадима своей свояченице, а избитой жене, на немой вопрос ответил:
— Больше они никого бить и грабить не будут, вот так значит дело повернулось…
И бросил на стол серьги, свой подарок жене на юбилей свадьбы, на электрическом свету искрами сверкнули еще не отмытые от крови крохотные бриллианты.
Обе женщины собирая еду и расставляя посуду испуганно суетились, вопросы задавать не стали только мама Вадима судорожно всхлипнула:
— Господи, Господи, в каком мире мы живем… — и замолчала.
Сидели за столом, говорили, снимая напряжение чуток на равных выпивали дорогой купленный к празднику коньяк, закусывали и еще по одной, не пьянства ради, а снятия стресса для…
— Не понимаю, — мрачно, тяжело говорил отец Вадима, — просто не понимаю, вот смотрю на вас, так хоть и одеты как придурки, а все же нормальные ребята, почему вы эти как его… скины, почти нацисты? Наши же их били и разбили. Деды, прадеды их победили. А вы? Срете на их память. Говно вы! В мыслях одно говно у вас. Да говно… а вот дрались вместе и помогли вы… не зассали, сыну сразу на помощь пришли, спасибо значит. Да и без всяких «значит», спасибо. Не понимаю я ребята, ничего не понимаю.
— А вы послушайте что про нас Леонид Корнилов написал, — угрюмо сказал Шульц и прочитал:
— А у вас уже и свои поэты есть? — невесело усмехнулся отец Вадима, — только поэты имеют свойство все видеть в романтичном свете, а на деле люди замечают только бритых отморозков с пивным и нацистским душком.
Ответов друзей сына не слушал. Пил одну рюмку за другой. Быстро захмелел. Качнувшись встал, пошатываясь пошел в спальню. В дверях зала обернулся. Глухо, пьяно, тяжело сказал:
— Долг платежом красен, если значит чего… зовите, — и безнадежно махнув рукой ушел.
— А отец, то у тебя ничего мужик, — почесал бритую голову и засмеялся Шульц.
— Пойдет патроны подносить и то ладно, — снисходительно улыбнулся другой.
— А вот мой, овощ, — легонько вздохнул третий, — только орёт на меня: дебил; сволочь; фашист.
— А может его просто еще за живое по настоящему не задело? — прищурившись спросил Вадим, — чего он любит то? Ценит чего? Что у него главное в жизни, лежа на диване пиво жрать и чтобы бабки были? Я про своего тоже думал: убожество и планктон. А вот видали как он дрался? Первым на этих зверей кинулся. Они нас не понимают, это верно. А мы то их понимаем?
Я тоже не понимаю, просто совершенно не понимаю, как так можно. Не понимаю почему в нашей стране, стране победителей германского нацизма, вдруг проявилась такая заметная, явная тяга у части молодежи к национал — социализму. Хотя о чем это я? Разве мы страна победителей? Нет, дамы и господа, мы страна побежденных, мы ныне живущие, народ, предавший и пустивший с молотка победу добытую воинами отечественной войны. И вот в руины великой державы, брошено семя поражения и проросло, уже так заметно проросло новое поколение, поколение отмщения. Поколение жаждущее реванша. И мы порой с ужасом и непониманием смотрим в их лица, такие родные и такие чужие. Вот как сейчас когда я смотрю на этого Вадима и пытаюсь понять, все еще пытаюсь и потому задаю ему «идиотские» на его взгляд вопросы.
— Ну ладно, допустим, с грабителями более менее понятно, жестоко конечно, а другие? Их вы за что бьете? Ты вот сам рассказывал. Били? А за что? Ты вон как за маму вступился, а у тех, у них же тоже мамы есть.
Это была война, и мы все на ней были далеко не ангелами и совсем не образцовыми героями. Осталось только добавить, что этот рассказ не исповедь и мне не нужно отпущение грехов.
Как-то раз одуревшие с голодухи десантники старательно опустошили местную дынную бахчу, и афганские крестьяне не преминули тотчас пожаловаться командованию. Чтобы замять инцидент, убытки дехканам компенсировали большой партией армейского сухпайка. Спустя некоторое время «Голос Америки» сообщил, что «рашен коммандос травят мирное население Афганистана бактериологическим оружием». Весь гарнизон сутки по земле катался от смеха… Война, как ни странно, это не только страх, смерть, кровь. Это еще и забавные, веселые, невероятные истории, которые случались с нашими бойцами и поддерживали в них светлую надежду на то, что война закончится, придет долгожданный мир и они вернутся домой живыми…
Вещь трогает до слез. Равиль Бикбаев сумел рассказать о пережитом столь искренне, с такой сердечной болью, что не откликнуться на запечатленное им невозможно. Это еще один взгляд на Афганскую войну, возможно, самый откровенный, направленный на безвинных жертв, исполнителей чьего-то дурного приказа, – на солдат, подчас первогодок, брошенных почти сразу после призыва на передовую, во враждебные, раскаленные афганские горы.Автор служил в составе десантно-штурмовой бригады, а десантникам доставалось самое трудное… Бикбаев не скупится на эмоции, сообщает подробности разнообразного характера, показывает специфику образа мыслей отчаянных парней-десантников.Преодолевая неустроенность быта, унижения дедовщины, принимая участие в боевых операциях, в засадах, в рейдах, герой-рассказчик мужает, взрослеет, мудреет, превращается из раздолбая в отца-командира, берет на себя ответственность за жизни ребят доверенного ему взвода.
Это была война, и мы все на ней были далеко не ангелами и совсем не образцовыми героями. Осталось только добавить, что этот рассказ не исповедь и мне не нужно отпущение грехов.
Всегда были и есть люди на всю жизнь отравленные наркотиком войны. В узких кругах не парадных ветеранов их так и называют "Человек — Война".
Из переписки с читателями:Вопрос: Этот роман случайно не о писателе Иване Ефремове? Ответ: Все что изложено, в данном повествовании является авторским вымыслом, а любое сходство с реальными событиями и людьми - совпадением.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.