Черная метка - [61]

Карсон говорил нервно и торопливо. Похоже, он был напуган.

— Да, — ответила я. — Это недалеко от моего дома.

Я взяла блокнот и стала записывать.

— Очевидное ограбление. Кто-то вошел, убил продавщицу и очистил кассу.

Я вспомнила видеопленку, которую вчера просматривала.

— Когда это случилось? — спросила я.

— Мы думаем, не более часа назад. Я звоню сам, потому что в вашем отделе еще ничего не знают.

Я помолчала, не понимая, что он хотел сказать.

— Я сообщил Марино, — продолжал Карсон. — Все равно они больше ничего не могут мне сделать.

— Что вы имеете в виду, говоря, что в отделе еще ничего не знают?

— Полиция больше не обязана вызывать судмедэксперта, пока не закончит обследование места происшествия. Пока криминалисты не закончат работу, а они только что приехали. Поэтому пройдет несколько часов…

— Кто отдал это дурацкое распоряжение? — воскликнула я, хотя знала ответ заранее.

— Доктор Скарпетта, меня вынудили подать в отставку, — сказал Карсон, — но я бы ушел сам. Не могу ужиться с некоторыми переменами. Вам известно, что мои парни всегда ладили с вашим отделом. Но Брей привела своих людей… того, как она поступила с Марино, было достаточно, чтобы немедленно подать в отставку. Но сейчас важно другое — за один месяц ограбили два ночных магазина и убили продавцов. Мне не нужно, чтобы кто-то все напортил. Если это один и тот же человек, он опять пойдет на это.

Я позвонила домой Филдингу и рассказала, что происходит.

— Вы хотите, чтобы я… — начал он.

— Нет! — отрезала я. — Я отправлюсь туда немедленно. Нам усиленно вставляют палки в колеса, Джек.

Я ехала быстро. Брюс Спрингстин пел «В город приходит Санта-Клаус», и я подумала о Брей. Раньше я ни к кому не испытывала ненависти. Это чувство отравляет человека. Я всегда ему противилась. Возненавидеть означало проиграть, и мне нужно постараться не отдаться этому чувству.

По радио начали передавать новости, первым прозвучал репортаж с места недавнего убийства.

«…второе убийство в магазине за последние три недели. Заместитель Брей, что вы можете нам сказать?»

«В настоящее время подробности неизвестны, — раздался ее голос в моей машине. — Мы знаем, что несколькими часами раньше неизвестный вошел в магазин „Куик-Кэри“, ограбил его и убил продавщицу».

Зазвонил телефон в машине.

— Ты где? — спросил Марино.

— Подъезжаю к Либби.

— Я сворачиваю на стоянку в Кэри-таун. Нужно рассказать тебе, что случилось, потому что, когда приедешь, тебе никто не скажет даже, сколько сейчас времени.

— Встретимся там.

Через несколько минут я свернула в небольшой торговый центр и припарковалась напротив ювелирного магазина «Шварц-чайлд», рядом с грузовичком Марино. Он пересел в мою машину. На нем были джинсы, сапоги и потрепанная кожаная куртка со сломанной молнией и меховой подкладкой, истершаяся до такой степени, что стала лысой, как и он. Собираясь, Марино не пожалел одеколона — это означало, он успел выпить пива. Он щелчком выбросил сигаретный окурок, и красный огонек прочертил в темноте плавную дугу.

— Все под контролем, — язвительно сказал Марино. — Расследование возглавляет Андерсон.

— И Брей.

— Она собрала пресс-конференцию перед магазином, — с омерзением произнес Марино. — Поехали.

Я направила машину обратно на Кэри-стрит.

— Начнем сначала, док, — сказал он. — Этот козел вошел в магазин и у кассы выстрелил продавщице в голову. Затем вывесил табличку «Закрыто», запер дверь, отволок продавщицу в заднюю часть магазина, на склад, и избил.

— Вначале выстрелил, потом избил?

— Да.

— Кто известил полицию?

— В девятнадцать шестнадцать сработала сигнализация. Она была установлена на задней двери и включена, даже когда магазин работал. Приехали копы и обнаружили переднюю дверь запертой и с вывешенной табличкой «Закрыто». Они обошли магазин сзади и заметили, что задняя дверь открыта настежь. Войдя, полицейские увидели женщину на полу и кругом следы крови. Убитая предварительно опознана как Ким Люонг, уроженка Азии.

Брей продолжала выступать по радио.

«Ранее вы говорили о свидетеле», — обратилась к ней репортер.

«Известно, что в этом районе видели человека в темной одежде приблизительно в то время, когда, по нашим сведениям, произошло убийство, — отвечала Брей. — Он нырнул в переулок в соседнем квартале. Свидетель его не рассмотрел. Всем видевшим этого человека просьба сообщить нам. Мы будем рады любым подробностям. Охрана правопорядка в нашем городе требует общих усилий».

— Что она делает? Проводит избирательную кампанию? — воскликнул Марино.

— В магазине есть сейф? — спросила я.

— В задней комнате, где нашли тело. Он не был открыт. Так мне сказали.

— А видеокамера?

— Нет. Может, преступник извлек урок после убийства Ганта и теперь нападает на заведения, где нет видеокамер?

— Возможно.

Мы понимали, что за неимением лучшего исходим из предположений, но Марино не собирался сдаваться просто так.

— Об этом рассказал тебе Карсон? — поинтересовалась я.

— Это не копы отстранили меня от работы. И я уже знаю: ты думаешь, почерк немного другой. Но это не наука, док. Ты сама это понимаешь.

Обычно этот спасательный круг бросал нам с кривой усмешкой Бентон. Он был специалистом по психологическим профилям, экспертом по почерку преступников, поведенческим шаблонам и прогнозированию. Каждое преступление совершается по-своему, поскольку все жертвы разные. Меняются обстоятельства и настроение, даже погода каждый день другая, поэтому убийца все время приспосабливается. Бентон постоянно смеялся над голливудскими интерпретациями того, на что способны специалисты по поведенческим реакциям. Он не был ясновидящим, а злодеи действовали не на компьютером экране, а в жизни.