Черная метка - [116]

— Не знаю. Лично мне жарко, — ответил Марино. — Она была убита прошлым вечером, это мы можем сказать наверняка.

— Содержимое ее желудка расскажет нам больше. Мы можем определить, как убийца попал в дом?

— Я проверю окна и двери после того, как мы закончим здесь.

— Длинные линейные рваные раны, — говорила я, касаясь ран в поисках остаточных улик, которые могут исчезнуть, прежде чем тело попадет в морг. — Нанесены орудием наподобие монтажной лопатки. Имеются также вдавленные области. По всему телу.

— Возможно, от рукоятки монтажной лопатки, — заметил Марино, вглядываясь.

— Но что оставило эти следы? — спросила я.

В нескольких местах матраса остались бороздчатые окровавленные следы от какого-то предмета. Длина полос составляла дюйма полтора, между ними виднелся промежуток шириной примерно в одну восьмую дюйма, размер области был приблизительно равен моей ладони.

— Проследи, чтобы проверили сток в ванной на кровь, — напомнила я, когда в коридоре зазвучали голоса.

— Надеюсь, это посланцы богов, — произнес Марино, имея в виду Хэма и Эгглстона.

Они появились с рабочими чемоданчиками.

— Вы имеете представление, что случилось? — спросил их Марино.

Оба криминалиста уставились на кровать широко открытыми глазами.

— Матерь божья, — наконец прошептал Хэм.

— Кто-нибудь может сказать, что здесь произошло? — попросил Эгглстон, не отрывая взгляд от того, что осталось от Брей.

— Мы знаем столько же, сколько вы, — ответил Марино. — Почему вас не вызвали раньше?

— Мне интересно, как вы узнали об этом, — сказал Хэм. — Нам никто ничего не говорил.

— У меня свои источники информации.

— Кто сообщил журналистам? — спросила я.

— Наверное, у них тоже есть свои источники информации, — предположил Эгглстон.

Они с Хэмом начали открывать чемоданы и устанавливать оборудование. Из конфискованной Марино рации неожиданно раздался его позывной, напугав всех нас.

— Проклятие, — пробормотал он. — Девятый на связи, — сказал он в рацию.

Хэм и Эгглстон надели бинокулярные увеличительные стекла.

— Девятый, десять пять от Триста четырнадцатого, — отозвалась рация.

— Триста четырнадцатый, вы подъехали? — выкрикнул Марино.

— Нужно, чтобы вы вышли к крыльцу, — послышался голос.

— Десять десять, — отказался Марино.

Криминалисты начали проводить измерения в миллиметрах с помощью дополнительных увеличительных очков, напоминавших ювелирные. Бинокуляры увеличивали всего в три с половиной раза, а некоторые брызги крови были слишком малы для такого увеличения.

— Вас хотят видеть. Немедленно, — не умолкала рация.

— Господи, здесь повсюду разбросы. — Эгглстон имел в виду брызги крови от взмахов орудия убийства.

— Не могу, — ответил Марино по рации.

Триста четырнадцатый не ответил, и я заподозрила, что усилия Марино были напрасны. Я оказалась права. Через пару минут в коридоре прозвучали шаги, и вошел шеф полиции Родни Харрис. Он остановился в дверях с каменным лицом.

— Капитан Марино?

— Да, сэр, слушаю. — Он изучал пол у входа в ванную.

Хэм с Эгглстоном — в черных комбинезонах, резиновых перчатках, с увеличительными приборами на голове — только усиливали холодный ужас от места преступления. Они работали с углами, осями и точками схождения, чтобы геометрически реконструировать сцену убийства и каждый удар.

— Сэр, — произнесли оба.

Харрис не отрываясь смотрел на постель, играя желваками. Он был невысоким невзрачным человеком с редеющими рыжими волосами, время от времени объявлявшим войну своему излишнему весу. Не знаю, возможно, таким его сделали постоянные поражения в этой войне и другие невзгоды, но Харрис был тираном. Агрессивным и сразу давал понять, что не любит женщин, не знающих своего места, и именно поэтому я не понимала, зачем он взял на работу Брей. Возможно, он думал, она улучшит его имидж.

— Предупреждаю со всем возможным к вам уважением, шеф, — проговорил Марино, — не приближайтесь ни на шаг.

— Мне хотелось бы знать, капитан, кто сообщил об этом журналистам, — сказал Харрис тоном, который испугал бы большинство людей, которых я знала. — Вы делаете это назло или просто игнорируете мои приказы?

— Скорее последнее, шеф. Не имею ничего общего с прессой. Когда мы с доком подъехали, они уже были здесь.

Харрис взглянул на меня, словно только что заметил. Хэм и Эгглстон забрались на стремянки, прячась за своей работой.

— Что с ней произошло? — спросил меня Харрис слегка изменившимся голосом. — Боже мой!

Он закрыл глаза и покачал головой.

— Забита до смерти неизвестным предметом — возможно, строительным инструментом. Мы пока не знаем, — ответила я.

— Я хочу сказать, есть ли хоть что-то?.. — пробормотал он, и его неприступность стала быстро рушиться. — Ну… — Он кашлянул, не отрывая глаз от тела Брей. — Кто мог это сделать? Зачем?

— Мы работаем над этим, шеф, — произнес Марино. — Пока у нас нет ни одной зацепки, но, может, вы ответите на пару вопросов?

Техники-криминалисты начали старательно приклеивать скотчем ярко-розовый топографический шнур на капли крови, оставшиеся на белом потолке. Харрис побледнел.

— Вы что-нибудь знаете о ее личной жизни? — спросил Марино.

— Нет. На самом деле я даже не знаю, была ли у нее личная жизнь.