Черная луна - [78]

Что ж, жизнь научила Герду, что по-настоящему интересными – стоящими – являются только трудные проблемы, решение которых доставляет истинное наслаждение. И еще она знала, что неразрешимых проблем не существует в принципе. Есть только вопросы, на которые пока еще не найдено ответов. Поэтому, удостоверившись, что никто за ней специально не следит, Герда стала выходить в город то одна, то на пару с Шарлоттой или Эмилем, или с обоими вместе, и при минимуме охраны. Они просто гуляли, наведываясь то в самую известную в Эриноре кондитерскую, то в винные погреба Эльба Конгрема. Заходили в лавки древностей и в мастерские художников, к знаменитым оружейникам из Бегера и в шелковый ряд, где продавались лучшие ткани со всех концов обитаемого мира. Зашла как-то Герда и к мастеру Эггеру. Сыграла одним пальцем гамму на спинете, стоящем прямо в мастерской, осмотрела несколько готовых изделий – чудную скрипку и не менее выдающуюся виолу – и, отпустив взмахом руки сопровождавшего ее на прогулке наемника, обернулась к старику.

– Вам привет от Герды Гемма, – сказала она, глядя равнодушным взглядом на испугавшегося ее слов старика. – Полагаю, вы понимаете, мастер, что если я узнаю, что вы рассказали кому-нибудь о нашем разговоре, а я узнаю, – зажгла Герда огонь на своей открытой ладони, – тут все сгорит вместе с вами. Я понятно излагаю свои мысли?

– Да, – Эггер сник, сразу превратившись в древнего старика.

– Отлично. Тогда вопросы. Их просила задать вам Герда, и я не хотела бы возвращаться к ней без ответов. Вы понимаете?

– Да, – в голосе старика звучали нотки обреченности.

– Тогда первый вопрос. Что за историю, связанную с матерью Герды Александрой-Валерией, вы побоялись ей рассказать?

– Это… – промямлил старик. – Это очень опасная история, госпожа…

– Сделать вам больно, мастер Эггер? – холодно поинтересовалась Герда.

– Не надо.

– Тогда не тяните время, рассказывайте! И вот еще что. Для кого опасна эта история?

– Для тех, кто решится об этом говорить.

– Вы решились, – усмехнулась Герда. – Говорите.

– Александра-Валерия была фавориткой короля.

– Сиречь любовницей? – переспросила Герда, давным-давно догадавшаяся о том, кто был ее родным отцом. – Давайте без эвфемизмов, мастер Эггер! Итак, она спала с королем. Но в чем же здесь опасный секрет? Неужели королева взревновала, или она была единственной шлюхой на королевском ложе?

– Она родила королевское дитя.

– Ну и что? – Герда этого действительно не понимала.

Ну, что с того, что она внебрачная дочь короля? Этот факт неплохо объяснял ее положение в семье барона Геммы. Королевского бастарда из дому не выгонишь и тиранить не станешь. Даже то, что король не желал ее видеть при дворе, а барон предпочитал прятать ее от гостей, хорошо объяснялось историей с рождением внебрачного ребенка. Барон ее стеснялся, испытывая обычный стыд рогоносца, даже если рога ему наставил сам король, а монарх, вполне возможно, не хотел конфликтовать с осведомленной о тайне рождения Герды женой. Но откуда тогда такая ненависть? И за что король приговорил ее к смерти?

– Остальное – лишь слухи, ходившие в то время, – ответил на ее вопрос старик.

– Что за слухи?

– Якобы Александра-Валерия требовала от короля признать дочь принцессой крови.

– Принцессой крови? – поморщилась Герда. – Серьезно? Если так, эта женщина была безумна. С чего бы королю признавать бастарда законной дочерью?

– Ходили слухи, что у Александры-Валерии имелись некие основания требовать невозможного.

– Какие основания?

– Я этого не знаю, – покачал головой старик. – Полагаю, этого не знает никто, кроме короля и барона Геммы.

– Что случилось потом?

– Александра-Валерия была найдена мертвой. Удар кинжалом…

– Я в курсе. Кто ее убил?

– Или барон, или король. У обоих был повод мстить. Но дело замяли, свалив все на грабителей. С тех пор, собственно, об этой истории и прекратили говорить. Запрет никогда официально не оглашался, но все всё быстро поняли, когда несколько особо любопытных подданных короля лишились из-за этих разговоров головы.

– Это всё?

– Да.

– Герда рассказывала, что вы помогли ей продать портрет матери. Вы знаете, где он сейчас?

– Знаю, но…

– Вам не надоело, мастер Эггер? – подняла Герда бровь.

– Портрет выкупил герцог Саган.

– Но вы же сказали ей, что портрет в Эриноре не продать.

– Это сказал не я, а торговец предметами искусства мэтр Густав Бёкль.

– Так он ее обманул?

– Видимо, это так.

– Но почему герцог? И разве он не боится гнева короля?

– Говорят, что герцог любил Александру-Валерию. Короля он, разумеется, побаивается, но не боится. Герцог обладает слишком большим богатством, огромной властью и обширными родственными связями, чтобы король решился отрубить ему голову. Но и герцог не афиширует свое приобретение. Я знаю об этом совершенно случайно. Бёкль проговорился. Он сразу понял, кому можно продать портрет, и получил за него гораздо больше денег, чем сказал вашей подруге…

* * *

Разговор с мастером Эггером оставил у Герды тяжелый осадок. И не только из-за того, что старик подтвердил ее подозрения по поводу матери. Расскажи он эту историю Герде еще тогда, три года назад, многое, возможно, произошло бы совсем по-другому.