Черная борода - [9]

Пират спал в своей каюте и смотрел какой-то причудливый сон. Подскочив неожиданно от каких-то странных звуков, доносившихся с палубы, Тэтч забыл обо всем. Он только слушал. «Похоже опять эти бездельники устроили драку», – думалось ему, пока ноги шагали по ступенькам в полумраке, рассеиваемом лишь светом звезд. Но не успел капитан ступить на палубу, как почувствовал, что кто-то наваливается на него всей массой тела. Причем, это явно был не один человек. Тэтч и те, кто на него напал, кубарем покатились вниз с лестницы. Внизу другие руки набросили на голову пирата мешок, так что он ничего не мог видеть. Ему оставалось только думать, и мысли его были крайне не радостными – похоже, команда взбунтовалась. Теперь его наверняка ждет гибель, и как же это горестно – вот так вот закончить свои дни. Но тут, ослепленный тряпкой, пропахшей сыростью и грязью, Тэтч услышал знакомый голос, повторяющий: «Дурраки! Идиоты! Управиться с вами только черрт!».

Матросы замешкались, не видя, откуда исходит голос. Они были не совсем трезвы, а потому ощущение возникало страшное, словно призрак бродит по кораблю. Воспользовавшись этим промедлением, капитан сбросил с головы мешок, а потом мощными ударами раскидал противников, пригрозив им в довершение оружием. Конечно, Тэтч уже понял, что это Черри напугала матросов, сама того не подозревая, спасла пирату жизнь. Птица сидела на поручне лестницы и смотрела на обездвиженных людей, лежавших на полу. Прийти в сознание бунтарям следующим утром было суждено на острове Бекия в Гренадинах, где оставили команду «Конкорда» вместе с капитаном. Пират, на удивление многих, не проявил большой жестокости, ведь предоставил им провизию с шлюпками, так что, если бы только те попытались, то сумели бы спасти себя от смерти. Черную Бороду же впереди ждали новые повороты событий.

Прежде всего, предстояло оснастить корабль орудиями. Пират задумал установить на нем сорок пушек, чтобы запугивать противников как можно быстрее. Ему нравилось не столько творить бесчинства, сколько производить впечатление, что он бесчестен и беспринципен. На это был направлен и весь его внешний вид. Он справедливо рассчитал, что о нем должны говорить и пусть говорят плохо. Плохими сплетнями, грязными слухами прославляться проще, чем хорошими, а потому пусть он и не убивает, но говорят, будто Черная Борода – жестокий убийца. Впрочем, не так уж и далек он от преступников…

Скоро стало известно, что королева Анна умерла, и лицензии на пиратство выдавать перестали, то есть деятельность Тэтча оказалась вне закона. Однако он решил поступить хитрее и назвал свой корабль в честь ее величества: «Месть королевы Анны». Сейчас ему удобно было делать вид, что он до сих пор не в курсе относительно восхождения на трон Георга Первого и окончания войны, в которой, кстати сказать, Англии достались богатые земли Аркадии (нынешний штат Мэн, Северная Америка), долина Гудзона, а также канадские территории. Хорошо, что до североамериканских колоний, около которых он обитал, новости доходили не сразу, а приказания подписывались долгое время от имени «ее величества», так что Тэтчу довольно долго удалось скрывать свое преступное положение.

Когда вести подобную игру стало невозможно, пират придумал еще один ход, оказавшийся довольно смелым. Он изобрел свой собственный флаг: на черном фоне по его указанию нарисовали скелет, который в одной руке держал копье, готовясь пронзить красное сердце, как символ неотвратимой человеческой смертности, другая же рука скелета держала песочные часы, словно давая знать, что время быстротечно, особенно время встречи со смертью, которую несет Черная Борода, если кому-то вздумается оказать сопротивление. Так, на мощном корабле с жутковатым флагом на верхушке мачты Тэтч утвердил свое положение как жестокий пират семи морей.

Глава 6 Зу и разгадка тайны

Солнце мелькало в листьях больших пальмовых деревьев, напоминая следящий за каждым движением Зу поисковой факел. Ноги несли молодого чернокожего мужчину без смысла и дороги просто куда-то вперед. Сердце безумно стучало в груди, дыхание было частым и неровным. Какие-то колючки и лианы с земли цепляли ноги. Сейчас ничего не имело значения по сравнению с тем, чтобы обрести свободу. Невероятно, как Зу все же решился бежать из колонии. Видел бы его сейчас отец.

На мгновение вспомнив об оставленных в колонии родственниках – отце, матери и двух братишках, – негр остановился. Он медлил, а сомнения в правильности выбора повисли на ногах тяжелыми кандалами. Голоса людей, говоривших на английском и принадлежавших его хозяевам, заставили беглого раба снова броситься вперед. Пусть даже там его ожидает куда большая неизвестность, чем раньше. С новой силой молодой негр разогнался, отдавая приказ ногам и мышцам работать в полную мощь. Вместе с мельканием солнечных зайчиков над головой, за которыми не поспевал взгляд, в голове проносились горестные воспоминания о времени, проведенном в колонии под экспансией англичан.

До прихода белых жизнь Зу была настоящим раем: он много работал, помогая семейству прокормиться, впервые полюбил девушку из соседнего селения, соблюдал традиции предков и все казалось вполне определенным. Таким, каким и должно быть. А потом пришли белые. Их дом разрушили, невесту в пьяном безумии ради потехи изнасиловали и убили, а Зу с семьей отправили на принудительные работы, за которые полагался скудный паек да деревянный настил, служивший кроватью, если повезет. Зу предпочитал спать под открытым небом, чтобы видеть звезды, и чтобы хоть под их покровом чувствовать себя свободным. В темноте он мог горестно плакать, сожалея о своей судьбе, крупными горячими слезами, впадающими в вечность и тоже превращающимися в звезды. Он терпел такое положение дел около года. Но однажды один из владельцев колонии вызвал его к себе. Это был высокий мужчина с глазами цвета молотого кофе и странно, по мнению Зу, торчащими ушами, что придавало его лицу комичность, усиливавшуюся тем сильнее, чем старательнее этот человек пытался напустить на себя важный вид. Зу улыбался, глядя на него, а тот, пожалуй, мог решить, что негр из дурачков.