Через семь гробов - [85]

  Пока артиллеристы линкоров вовсю эксплуатировали результаты удара авиакорпуса, сам корпус вернулся на наджафские базы. В то время как корпусное начальство ставило задачу дивизиям, затем дивизионное начальство озадачивало полки, а полковое начальство накачивало приказами эскадрильи, пилоты пользовались возможностью размять ноги, перекусить, обменяться впечатлениями - то есть, проще говоря, хотя бы немного отдохнуть, ожидая, когда командиры эскадрилий начнут и их загружать плодами напряженной умственной работы вышестоящего командования.

  Техники, изощренно и злобно матеря местный климат, чрезмерно бесшабашных пилотов и вообще все на свете, начали готовить машины к новому вылету, а пилоты с разной степенью резвости двинулись в столовую. Поручик Корнев и корнет Воронин успели не торопясь, вдумчиво и обстоятельно уговорить по чашке кофе и большому бутерброду с ветчиной и сыром, когда появился штабс-ротмистр Хватков.

  - Так, господа, у меня три новости, - громким голосом комэск привлек внимание пилотов, затем продолжил чуть тише: - Начну с плохих.

  Оглядев притихших и даже переставших жевать пилотов, Хватков удовлетворенно кивнул.

  - Во-первых, мы назначены в общий резерв. Со всем полком вместе. Значит, чем будем заниматься, не знаем вплоть до получения приказа. Во-вторых, в резерве мы болтаемся на орбите Муллафара. Значит, неизвестно сколько просиживаем задницы в кабинах.

  Пилоты осмысливали услышанное, полностью соглашаясь с оценкой этих новостей их командиром. Висеть на задворках сражения, дожидаясь, когда приказ отправит тебя неизвестно куда - занятие далеко не самое приятное.

  - А хорошая новость? - с надеждой в голосе поинтересовался поручик Яловенко.

  - Вылетаем через полчаса. Значит, я успею поесть и буду не голодный и не злой.

  Корнев мысленно согласился с оценкой этой новости как хорошей. В условиях вынужденного безделья фантазии командиров в придумывании занятий для подчиненных никаких пределов нет. И пусть лучше командир будет в благодушном настроении или хотя бы просто не злой. Потому как наблюдать за ходом сражения в любом случае интереснее, чем, например, периодически тестировать системы истребителя и пересылать результаты тестов комэску.

  Уже после взлета, когда 'филиппок' Корнева вместе с остальными машинами полка шел в гиперпространстве, поручик для себя отметил, что атака на крепости обошлась эскадрилье без потерь, хотя полк, насколько Корнев понял из разговоров, потерял три машины и двоих пилотов. В общем, потери очень невысокие, тем более для такой атаки. Как оценивать это, Корнев для себя решить не мог. Да, это могло означать, что и дальше все будет так же хорошо, но могло быть и тем самым затишьем, которое, как говорят, ненадолго устанавливается перед бурей.

  За то время, что корпус летал на Наджаф и обратно, на орбите Муллафара произошли заметные изменения. Огонь по русским кораблям вели лишь две орбитальных крепости из четырех, и то отвечали одним выстрелом на десяток-полтора русских. Зато муллафарцам, похоже, удалось частично восстановить защитные поля и силовые щиты, и обе крепости держались рядом друг с другом, чтобы их защита взаимно накладывалась. Впрочем, гарнизоны крепостей и сами должны были понимать, что все это лишь продлевало их агонию. Даже издали было хорошо видно, что пока защита не действовала, крепостям досталось по самое некуда - побиты и изуродованы орбитальные фортификационные сооружения были изрядно. Две других крепости медленно плыли по орбите, вообще не подавая никаких признаков жизни. Собственно, мертвая крепость по орбите плыла всего одна, вместо второй неторопливо и бессмысленно вращались несколько десятков кусков и обломков, лишь половину из которых можно было опознать как останки исполинского оборонительного сооружения.

  Добивали крепости всего два линкора, остальные вели огонь уже по целям на планете. На русских кораблях тоже были заметны повреждения, хоть и не такие тяжелые, как на вражеских крепостях. Однако же... Ого! Чуть в стороне дрейфовали сразу три русских крейсера, избитых так сильно, что Корнев усомнился в возможности их ремонта. Впрочем, может, и отремонтируют. Флотских не поймешь. Иногда они считают, что изуродованный до неузнаваемости корабль можно восстановить и это будет дешевле, чем построить новый, а бывает, что вроде не так сильно побитое корыто безжалостно разделывают на металл, утверждая, что затраты на ремонт себя в данном случае не оправдают.

  Вообще, искореженного оплавленного металла на орбите Муллафара было много, пространство вокруг планеты было насыщено более или менее искореженными останками самых разнообразных кораблей, истребителей и штурмовиков. Надо же, отметил Корнев, глядя на 'триста тридцатый' с развороченной дырой на месте пилотской кабины, при налете на крепости муллафарских истребителей он и не видел. Ну да, заведомо меньшими силами напасть на две истребительных дивизии, идущие почти что в сомкнутом строю - таких упертых смертников среди вражеских пилотов не было. А вот после ухода авиакорпуса они, похоже, решили попытать счастья и разбирались с ними уже флотские истребители и корабельные скорострелки.