Через много лет - [81]
Поднимаясь на закате дня к замку, Пит с каким-то тихим восторгом продолжал думать обо всем, что сказал ему мистер Проптер. Барселона пала. Испания, Англия, Франция, Германия, Америка — все они переживают упадок, переживают упадок даже в пору их кажущегося процветания, разрушают то, что строят, в самом процессе строительства. Но каждый человек имеет возможность избежать падения, прекратить саморазрушение. Никто не принуждает людей вступать в союз со злом, они заключают этот союз по своей воле.
По пути из мастерской Пит собрался с духом испросил у Проптера совета: что ему делать?
Проптер пытливо посмотрел на него.
— Что ж, если хочешь, — сказал он, — я имею в виду, если ты действительно хочешь…
Пит кивнул, не говоря ни слова.
Солнце уже село; наступившие сумерки были словно воплощение покоя — божественного покоя, сказал себе Пит, поглядев на далекие горы по ту сторону равнины, покоя, превышающего всякое понимание. Расстаться с такой красотой было немыслимо. Войдя в замок, он направился прямо к лифту, вызвал кабину — она приехала откуда-то сверху, — закрылся в ней вместе с Вермеером и нажал последнюю кнопку. Там, на площадке главной башни, он будет в самом центре этого неземного покоя.
Лифт остановился. Он открыл дверь и шагнул наружу. В воде отражалось безмятежное, еще не угасшее небо. Он перевел глаза на него, затем посмотрел на горы; потом стал огибать бассейн, чтобы взглянуть вниз с той стороны, поверх парапета.
— Уйди! — раздался вдруг сдавленный голос.
Пит сильно вздрогнул, обернулся и увидел Вирджинию, лежащую в тени почти у его ног.
— Уйди, — повторила она прежним голосом. — Я тебя ненавижу.
— Извините, — пробормотал он. — Я не знал…
— Ох, это ты. — Она открыла глаза, и даже сумерки не помешали ему заметить, что она недавно плакала. — А я думала, Зиг. Он пошел за моим гребешком. — На мгновение она затихла; потом у нее внезапно вырвалось: — Я так несчастна, Пит.
— Несчастна? — Это слово и тон, каким оно было сказано, мигом развеяли ощущение божественного покоя. Охваченный любовью и тревогой, он присел рядом с ней на лежанку. (Под купальным халатом, невольно заметил он, на ней, кажется, совсем ничего не было.) — Несчастна?
Вирджиния закрыла лицо руками и разрыдалась.
— Даже Пресвятой Деве, — горестно и бессвязно пожаловалась она, — я даже ей не моту сказать. Мне так стыдно…
— Милая! — сказал он умоляющим тоном, словно уговаривал ее быть счастливой. И погладил девушку по голове. — Милая моя!
Неожиданно с другой стороны бассейна донесся какой-то шум; грохот захлопнувшейся двери лифта; громкий топот; нечленораздельный яростный вопль. Пит повернул голову и успел увидеть бегущего к ним мистера Стойта, в руке у которого было что-то — что-то, очень похожее на автоматический пистолет.
Он наполовину поднялся на ноги, когда Стойт выстрелил.
Появившись спустя две-три минуты с гребешком для Вирджинии, доктор Обиспо обнаружил старика на коленях — он пытался унять носовым платком кровь, которая все еще лилась из двух ран, одной маленькой и аккуратной, другой зияющей, оставленных в голове Пита пулей, прошедшей навылет.
Скорчившись в тени парапета, Детка молилась.
— Святая-Мария-Матерь-Божья-молись-за-нас-грешных-ныне-и-в-час-нашей-смерти-аминь, — повторяла она снова и снова, так быстро, как только позволяли рыдания. Время от времени ее сотрясали приступы рвоты, и молитва ненадолго прерывалась. Затем она продолжалась вновь с того же места: —… нас-грешных-ныне-и-в-часнашей-смерти-аминь-Святая-Мария-Матерь-Божья…
Обиспо открыл рот, собираясь издать какое-то восклицание, потом закрыл его опять, дрошептал;: «Господи Иисусе!» — и быстро, тихо пошел вокруг бассейна. Прежде чем дать знать о своем присутствии, он предусмотрительно поднял пистолет и спрятал его в карман. Мало ли что. Потом окликнул Стойта по имени. Старик вздрогнул, и лицо его исказилось гримасой ужаса. Когда он обернулся и увидел, кто это, страх уступил место облегчению.
— Слава Богу, что это вы, — сказал он, потом вдруг вспомнил, что именно доктора он собирался убить. Но все это отодвинулось на миллион лет назад, за миллион миль отсюда. Ближайшим, непосредственным, самым насущным фактом была уже не Детка, не любовь или гнев, а страх и то, что лежало здесь перед ним. — Вы должны спасти его, — хрипло прошептал он. — Мы скажем, что это был несчастный случай. Я заплачу ему, сколько попросит. В разумных пределах, — поправился он по старой привычке. — Но вы должны спасти его. — Он с трудом поднялся на ноги и жестом предложил Обиспо занять его место.
Обиспо лишь отрицательно качнул головой. Старикан был весь в крови, а у него отнюдь не было желания портить костюм, обошедшийся ему в девяносто пять долларов.
— Спасти его? — повторил он. — Да вы с ума сошли. Гляньте-ка вон, сколько мозгов на полу.
Вирджиния в тени за его спиной перестала бормотать молитвы и начала подвывать. «На полу, — причитала она. — На полу».
Обиспо свирепо перебил ее:
— А ну заткнись, ты!
Причитания резко оборвались; но через несколько секунд тишину нарушил очередной приступ жестокой рвоты; затем снова послышалось:
— Святая-Мария-Матерь-Божья-молись-за-нас-грешных-ныне-и-в-час-нашей-смерти-аминь-Святая-МарияМатерь-Божья-молись-за-нас-грешных…
Олдос Хаксли — знаменитый писатель, классик английской литературы XX века, один из создателей так называемого «интеллектуального романа», автор всемирно известных романов «Желтый Кром» (1921), «Контрапункт» (1928), «Слепец в Газе» (1936) и многих других. В настоящем издании вниманию читателей предлагается блестящий роман-антиутопия «О дивный новый мир», созданный Олдосом Хаксли в 1932 году и по праву занимающий место в одном ряду с такими литературными шедеврами минувшего столетия, как романы «Мы» Е. Замятина и «1984» Дж. Оруэлла.
Уникальная книга Олдоса Хаксли «Возвращение в дивный новый мир», опубликованная в 1958 году. В этой работе великий английский писатель и философ, в присущей ему смелой и полемичной манере, проводит параллели между западной цивилизацией буржуазного «золотого века» 1950-х и антиутопическим тоталитарным «потребительским раем», описанным им в самом известном художественном произведении — романе «О дивный новый мир». Возвращаясь к роману «О дивный новый мир», Хаксли снова и снова сравнивает вымышленный много лет назад мир далекого будущего с миром вполне реальным, окружавшим его на момент написания «Возвращения», — и снова и снова находит приметы пугающего, опасного и все более очевидною сходства…
Если в своей знаменитой антиутопии «Прекрасный новый мир» (1932) классик современной английской литературы рисует жуткий образ грядущего, где предельная рационализация жизни приводит не только к материальному прогрессу, но и к духовному одичанию людей, то в последнем своем романе «Остров» (1962) писатель ищет выход из духовного тупика в обращении к буддистским и индуистским учениям. На вымышленном острове Пала люди живут свободно и счастливо, не прибегая к рецептам западной цивилизации. Глубокое философское содержание сочетается в романе с острым авантюрным сюжетом.
Любовный треугольник… Кажется, довольно банальная история. Но это не тот случай. Сюжет романа действительно довольно прост: у знаменитого ученого есть божественной красоты жена. И молодой талантливый ученик. Конечно же, между учеником и «богиней» вспыхивает страсть. Ни к чему хорошему это привести не может. Чего же еще ждать от любовного треугольника? Но Олдос Хаксли сумел наполнить эту историю глубиной, затронуть важнейшие вопросы о роке и личном выборе, о противостоянии эмоций разумному началу, о долге, чести и любви.
Почти случайно Олдос Хаксли создал книгу, ставшую культовым текстом для тысяч радикальных интеллектуалов 60-х. «Двери восприятия» дали название знаменитой группе «The Doors». В числе последователей Хаксли — Уильям Берроуз, Кен Кизи, Том Вулф и Карлос Кастанеда. Всю свою жизнь автор самой знаменитой утопии XX века «О дивный новый мир» искал формулу всеобщего счастья. Экспериментируя с различными психоделиками, он поставил для себя задачу найти средство расширения сознания, которое дало бы возможность простым смертным проникнуть в сферы, доступные ранее лишь визионерам, мистикам, великим аскетам и пророкам.
Роман написан в 1928 г. и впервые опубликован в этом же году в нью-йоркском издательстве «Гарден Сити».Изысканный, злой и безупречно точный роман нравов, восходящий к творчеству даже не Уайльда, но — Теккерея. Роман, автор которого как хирургическим скальпелем препарирует быт и нравы английского высшего света эпохи «прекрасных двадцатых». Роман, исполненный юмора и сарказма, однако поднимающийся порой до уровня высокой трагедии.Перед вами — «поиски утраченного времени» по Олдосу Хаксли, времени всеобщего увлечения фрейдизмом и авангардизмом, времени неустанных духовных поисков, блестящих побед и горьких поражений…
Франц Кафка. Замок. Роман, рассказы, притчи. / Сост., вступ. статья Е. Л. Войскунского. — М.: РИФ, 1991 – 411 с.В сборник одного из крупнейших прозаиков XX века Франца Кафки (1883 — 1924) вошли роман «Замок», рассказы и притчи — из них «Изыскания собаки», «Заботы отца семейства» и «На галерке», а также статья Л. З. Копелева о судьбе творческого наследия писателя впервые публикуются на русском языке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман американского писателя Уильяма Дюбуа «Цветные миры» рассказывает о борьбе негритянского народа за расовое равноправие, об этапах становления его гражданского и нравственного самосознания.
«Обезьяна и сущность» (1948) – одно из самых известных произведений Олдоса Хаксли наряду с романом «О дивный новый мир».Фантастическая антиутопия, своеобразное предупреждение писателя о грядущей ядерной катастрофе, которая сотрет почти все с лица земли, а на обломках былой цивилизации выжившие будут пытаться построить новое общество. Но ничего хорошего это новое общество не принесет: тотальный контроль Церкви над всей жизнью людей, запрет на любовь, на страсть и, как следствие, совершенно извращенные отношения между людьми.
Теодору Гамбрилу опостылела его учительская жизнь. Эти бесконечные службы в школьной церкви утомительны. Но он уже знал, как ему нажить деньги. Сегодня утром во время церковной службы на него снизошло озарение. Дело в том, что скамьи в церкви слишком жёсткие. «На языке техники, — сказал Гамбрил Младший, — мои Патентованные Штаны можно описать как брюки с пневматическим сиденьем».И Теодор Гамбрил — даже вместе со своими Патентованными Штанами — лишь часть одного большого хоровода, в котором вертятся его знакомые, и знакомые его знакомых, люди, так или иначе связанные с наукой или искусством.© blin.exler.ru.
«Желтый Кром» — история молодого поэта Дэниса Стоуна, приезжающего к своим друзьям в загородное поместье. Первый роман Олдоса Хаксли, с иронией и грустью описывающего в нем повседневную жизнь, обычаи и манеры английского света и полусвета начала прошлого века.
Роман, который многие критики называли и называют «главной книгой Олдоса Хаксли».Холодно, блистательно и безжалостно изложенная история интеллектуала в Англии тридцатых годов прошлого века — трагедия непонимания, нелюбви, неосознанности душевных порывов и духовных прозрений.Человек, не похожий на других, по мнению Хаксли, одинок и унижен, словно поверженный и ослепленный библейский герой Самсон, покорно вращающий мельничные жернова в филистимлянской Газе.Однако Самсону была дарована последняя победа, ценой которой стала его собственная жизнь.Рискнет ли новый «слепец в Газе» повторить его самоубийственный подвиг? И чем обернется его бунт?