Черчилль и Оруэлл: Битва за свободу - [69]
«Политика и английский язык»
Оруэлл размышлял и о разрушении языка, это станет одной из главных тем его следующей (и последней) книги, «1984». Примерно в декабре 1945 г., после публикации «Скотного двора», обдумывая роман «1984», он завершил свое, возможно, самое знаменитое эссе «Политика и английский язык».
Оруэлл обычно писал как наблюдатель, но здесь выступает в регламентирующей роли, формулируя правила и давая советы. Внимательный писатель, поучает он, должен задать себе ряд вопросов о каждом сочиненном им предложении, например, что он хочет сказать, и какие слова лучше всего выразят эту мысль. Он должен особенно осторожно подходить к использованию затасканной, шаблонной образности, в действительности не вызывающей яркого представления у читателя.
Он кратко подытоживает свои рассуждения в шести «базовых» правилах[815].
1. Не используйте метафору, сравнение или другую фигуру речи, которую привыкли видеть в печати.
2. Не используйте длинное слово, если его можно заменить коротким.
3. Если слово можно выбросить, выбросьте.
4. Не используйте пассивный залог, если можно использовать активный.
5. Не используйте иностранную фразу, научное или жаргонное слово, если можете подобрать аналог в повседневном английском языке.
6. Лучше нарушьте любое из этих правил, чем напишите откровенно дикую фразу.
Любому писателю полезно почаще вспоминать эти правила.
Менее очевидно, что этот очерк не только направлен против плохой писанины, но и высказывает подозрение в отношении мотивов создания подобной прозы. Оруэлл утверждает, что, если написанное туманно, скучно и перегружено латинизмами, это сделано намеренно – обычно чтобы замаскировать то, что произошло на самом деле. «Политический язык[816]… предназначен для того, чтобы ложь выглядела правдой, убийство – достойным делом, а пустословие звучало солидно»[817]. Поэтому он пишет:
Беззащитные деревни бомбят, жителей выгоняют в чистое поле, скот расстреливают из пулеметов, дома сжигают: это называется миротворчеством. Крестьян миллионами сгоняют с земли и гонят по дорогам только с тем скарбом, какой они могут унести на себе: это называется перемещением населения или уточнением границ. Людей без суда годами держат в тюрьме, убивают пулей в затылок или отправляют умирать от цинги в арктических лагерях: это называется устранением ненадежных элементов[818].
Эти строки можно считать кратким описанием эпохи, в которой жил писатель. Это Оруэлл на пике своих возможностей.
Черчилль чувствовал себя во многом так же. Он тоже зарабатывал на жизнь с помощью слов и остро реагировал на их неправильное использование. «Человек, не способный сказать то, что должен сказать, на хорошем английском языке, вряд ли имеет за душой многое, что стоило бы слушать», – заметил он однажды[819].
Как и Оруэлл, Черчилль всю жизнь боролся с плохой прозой. «Он вел непрерывную войну с пустозвонством в официальных документах, особенно в телеграммах министерства иностранных дел», – вспоминал его помощник времен войны сэр Джон Мартин[820]. Однажды он подарил на Рождество «Словарь современного использования английского языка» Фоулера одному из членов британской королевской фамилии[821], вероятно, принцессе Елизавете, которой скоро предстояло стать королевой. Он жаловался своему министру иностранных дел на то, что британские дипломаты часто неправильно пишут слово «неприемлемый»[822]. Когда в начале войны Энтони Иден предложил назвать участников отрядов милиции «добровольными участниками Местной самообороны»[823], Черчилль изменил название на более простое и основательное – «Территориальная самооборона»[824]. Аналогично он был против плана министра продовольствия по созданию на время войны «центров общественного питания», поскольку ему не понравились как название, так и налет социализма. Центры были переименованы в «Британские рестораны».
Даже руководя разворачивающейся войной на выживание, Черчилль не перестал учить подчиненных правильно писать. 19 августа 1940 г., в разгар битвы за Британию, он нашел время издать директиву о краткости. Она начинается так: «Целью должны стать отчеты, излагающие основные мысли в последовательности коротких четких абзацев». Затем в абзаце, который мог бы быть позаимствован из эссе Оруэлла, он привел несколько примеров преступного многословия[825].
Давайте покончим с такими фразами, как «также представляется важным иметь в виду следующие соображения» или «следует уделить внимание вопросу о возможности претворения в жизнь». Бóльшая часть таких расплывчатых фраз – просто вода, от которой можно отказаться совсем или заменить одним словом. Не будем избегать простой выразительной фразы, даже разговорной…
Он даже Рузвельту решил дать совет, сказав ему в феврале 1944 г., что «почти всегда лучше выбрасывать деепричастия, да и прилагательные»
