Чем я хуже? - [93]

— Хорошо, — сказал Алексей и зарядил пистолет. — А зачем? Есть какая-то опасность?

— А на всякий случай. Пусть, когда ты выходишь за пределы своего внутреннего двора, твой личный пистолет будет всегда готов к бою. Если возникнет какая-то нештатная ситуация — не надо будет затвор передергивать второй рукой. Большим пальцем курок взвел — и пали. Только, когда вернемся, не забудь его разрядить обратно. Сегодня я тебе напомню — в дальнейшем сам.

Выйдя за проходную, они пошли не по дороге, усыпанной втоптанным гравием, по которой их сюда доставила машина, а по спрямляющей повороты тропинке, проложенной прямо к нужному подъезду дома. Прошли, показав документы, пост охраны и поднялись по широкой деревянной, еще дореволюционной лестнице с фигурными балясинами перил на второй этаж.

Специалист, темноволосый мужчина с интеллигентным лицом и полуприкрытыми веками зрачками глаз уже был в комнате. Один.

— Лосев, — представился специалист. — Олег Владимирович.

— Из соображений секретности, мы себя назвать не имеем права, — опередил желающего представиться Алексея Куевда. — Просто, товарищ капитан и товарищ лейтенант госбезопасности. Но рукопожатие нам не запрещено. (Поздоровались за руку и сели за стол: Лосев с одной стороны — энкавэдисты напротив).

Итак, Олег Владимирович, объясняю, — заговорил капитан, — к нашему сотруднику, — он кивнул на Максимова, — попали сведения о разработках, ведущихся в, не имею права назвать, какой именно стране на предмет замены радиоламп более совершенными приспособлениями. Товарищ лейтенант не особо разбирается в электротехнике и радиоделе. Никаких письменных документов и схем ему, к сожалению, достать не удалось. Только подслушанные разговоры и подсмотренные приборы и рисунки. Но доверять этим сведениям можно и нужно. Это реальный свершившийся факт. Пока строго засекреченный. Поэтому было решено организовать товарищу лейтенанту встречу с талантливым специалистом в этой области, который, мы очень надеемся, сможет понять, о чем идет речь.

— Я понял свою задачу, — солидно кивнул Лосев. — Рассказывайте.

— Речь идет о замене радиоламп на более компактные, нехрупкие и надежные детали на основе полупроводников, — начал Алексей.

— Во многих странах, — прервал его Лосев, — уже несколько лет ученые безрезультатно бьются с полупроводниками. У кого-то получилось?

— Да, — кивнул Максимов. — У кого — сказать не имею права. Полупроводник из германия. В качестве диэлектрика он покрывается слоем оксида германия. Эффект обнаружился совершенно случайно, когда один экспериментатор на электродах перепутал полярность. Осциллограф тут же показал усиление тока. Его коллега под этот случай выдвинул теорию, что от электрода к электроду двигаются не только электроны, но и их противоположности, так называемые «дырки» (положительные заряды). В качестве замены для радиолампы они сконструировали прибор из трех полупроводников в одном корпусе: по краям пропускающие электроны, а между ними пропускающий «дырки». Или наоборот. К каждому полупроводнику прикреплена металлическая проволочка — контакт. Прижаты друг к другу эти противоположные полупроводники отполированными поверхностями. Весь эффект происходит на границе их соприкосновения. Какой-то там эффект перехода. Как я понял, воздействуя малым током, на выходе получают большой. Выглядит это примерно так. (Алексей Валентинович нарисовал грубую схему, когда-то виденную им в учебнике сына). Назвали это дело транзистором. В другом устройстве объединили два противоположных полупроводника. При этом произошло выпрямление переменного тока в постоянный. (Еще одна грубая схема). Но германий в качестве полупроводника — это только начальный этап. В перспективе идет разработка кремниевых полупроводников. Песка, в качестве сырья, больше и он почему-то гораздо дешевле. (Все улыбнулись).

— А какие примеси используются в кристалле германия? — поинтересовался Лосев.

— Не знаю, — пожал плечами Алексей.

— Так говорите, случайно изменил полярность на электродах — и ток увеличился?

— Да, — кивнул Максимов.

— Ну что ж, попробуем… Интересно… Спасибо за сведения, товарищ лейтенант. Еще, что-нибудь можете припомнить? Размер полупроводника? Силу подаваемого тока?

— Точный размер узнать не удалось, но я понял, что небольшой, с фалангу мизинца, думаю. Вашего мизинца, не моего. Силы тока не знаю. Еще могу сказать, что германий теряет свои полупроводниковые свойства где-то после нагрева до 50–60 градусов, а кремний — только после 150.

— Но и очищать кремний гораздо сложнее, чем германий.

— Сложнее. Но те ученые над этим работают и делают успехи. Вы, товарищ Лосев, представляете себе, что будет, если у нашего вероятного противника во время вероятных военных действий будут использоваться компактные радиостанции с твердыми долговечными и малопотребляющими энергию компонентами, а Красная Армия будет по старинке пользоваться ненадежными хрупкими радиолампами? Скольким десяткам или даже сотням тысяч наших красноармейцев это будет стоить жизни?

— Я понял, товарищи, — посерьезнел Лосев, — сделаю все, что в моих силах. Если, товарищ лейтенант госбезопасности, ваши сведения достоверны, и моим зарубежным коллегам действительно удалось добиться эффекта с германием, — я его добьюсь тоже. Я настырный и везучий. Буду следовать вашим указаниям, хотя они и достаточно обрывочны.